Начала ленинизма

                                                           НАЧАЛА ЛЕНИНИЗМА
              Отклик на статью С. Н. Мареева НАЧАЛО ЛЕНИНИЗМА (АЛЬТЕРНАТИВЫ 93)
                                                                            Большевизм существует как течение политической 
                                                                            мысли и как политическая партия с 1903 года.
                                                                                                                        Ленин, ПСС, т. 41, с. 6.
                                                                            … мы говорим партия, 
                                                                                                                      подразумеваем – Ленин.
                                                                                      Маяковский, поэма ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ ЛЕНИН                               
         “Как будто революцию может сделать один человек” Маркс сделал революцию в общественной науке если и с Энгельсом, то все же это не широкие массы, которые, как зафиксировал марксизм, всегда творили историю. А начав устанавливать глубинные законы естественного общества прошлого, марксизм заложил предпосылки искусственного общества будущего, когда массы, вооруженные знанием естественных законов общества, будут творить его не нечаянно, а сознательно. Аналог перехода от первой природы (человек – часть природы) ко второй. Но общество, искусственно творя вторую природу, долго само оставалось естественным, когда самые выдающиеся творцы второй природы все же всегда не слишком выбивались из массы других творцов этого общественного явления (творения второй природы). А на пути к сознательному творению общества неизбежен период, когда отдельные марксисты  (гении), достаточно понимающие естественные законы жизни людей, могут уже сильно  изменять еще стихийное развитие общества. Открытие Маркса можно сопоставить с открытием Коперника по значимости в стихийном развитии общества. Но победа социализма в отдельно взятой отсталой стране при отсутствии ожидавшегося буксира коммунистических стран, без Ленина была бы невозможна. Движение к социализму споткнулось бы на чем-то: на строительстве партии нового типа, на поддержке Временному правительству, на неверном определении даты его свержения, на ошибках “левых коммунистов”, на запаздывании с НЭПом и мирным сосуществованием с империализмом, на более мелких, потому более многочисленных других моментах естества большевиков. Не точно так, но подобно было в разных странах мира: и более далеких от коммунистических производительных сил, которым естественно задавать коммунистические производственные отношения, коммунизм; и самых близких в 1917 году к ним. Ленин привел страну к социализму (не к коммунизму) не по стихии общества; как Колумб корабли не по стихии ветра к Америке (не к Индии), один возглавив революцию в мореплаванье. ПОТОМ уж были подобные приведения. История обошлась бы и без Колумба – но насколько позднее? А выше отмечалась разница в преодолении естества природы и естества общества. Ленин не сделал Октябрь один. Но если любая буржуазная революция обошлась бы без десятков, сотен, тысяч самых значимых своих представителей, то Россия без Ленина так бы и осталась капиталистической, как уже век многие страны менее развитые, также развитые, более развитые сравнительно с Россией 1917.
          “… он (Ленин) начал строить социализм в отсталой крестьянской стране” Ленин НАЧАЛ строить социализм в отсталой крестьянской стране, рассчитывая на близкую Революцию Запада. Ошибочный рассчет всех Классиков на Мировую революцию рубежа XIX-XX века с ядром в самых развитых странах выявил недостатки еще становящегося марксизма, как того более надежды Маркса и Энгельса на Революцию середины XIX века в отсталых крестьянских Франции и Германии на толкающем Буксире Англии. Первые классики признали ошибочность своих ПЕРВОНАЧАЛЬНЫХ расчетов (см. т. н. Завещание Энгельса: Введение к работе К. Маркса “Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850г.”), но в предисловии ко второму русскому изданию МАНИФЕСТА (за 35 лет до Октября), итоговом совместном документе, высказались о возможности близкой Мировой революции  с ядром в странах, гораздо более развитых, чем в середине XIX века, но с началом в России, гораздо более отсталой, чем в 1917 году. Это не противоречит основам марксизма, это не отдельно взятая угадайка Классиков. Даже без марксизма Английская революция середины XVII века началась выступлением против абсолютизма феодальной Шотландии, Революция 1834 года в Испании (впервые давшая там прочную победу буржуазии) началась феодальной Карлистской междуусобицей. А десятилетия развития исходно отсталой крестьянской страны без Буксира не по капиталистическому пути и при ее не малых успехах показали впервые значимые возможности развития общества не по естеству действия закона соответствия, возможности развивать общество против его познанной стихии. 
          “Именно в этом Ленина в свое время обвиняли Э. Бернштейн, К. Каутский и Г. В. Плеханов …”, в строительстве социализма в отсталой крестьянской стране. Они сначала десятилетия убеждали марксистов и России в скорой Революции. А когда естественной революции не получилось, но ситуация позволяла революцию искусственную, опережающую естество, у них не хватило ума и характера воспользоваться открывшейся возможностью. Они предали тех, кого спровоцировали на подготовку звена Мировой революции в отсталой стране (а в противном случае отсталая, но сильная Россия стала бы главной реакционной силой в гипотетической Революции), кто поверил в Запад и сделал свою часть работы для победы Мировой революции. И тем, кто сорвал не естественно неизбежную, но искусственно возможную Революцию, удобно было обвинять теперь большевиков, что они (якобы не по Марксу) свою работу сделали отдельно взято в отсталой стране, не дождавшись фактически обещанной им Западной революции. Гнусность оппортунистов, отчасти извиняемая их недомыслием.
           “… обвиняли … игнорируя изменение исторических обстоятельств” Главное изменение исторических обстоятельств – коммунизм исторически стал ближе после Маркса и Энгельса. Оппортунисты плевали на это обстоятельство. Но для победы социализма в стране, едва вышедшей из феодализма, названное обстоятельство прямого значения не имело. Англия даже времен молодых Маркса и Энгельса формационно была к коммунизму гораздо ближе, чем Россия при Ленине.
          “… ”классический” марксизм у этих теоретиков означал марксизм догматический” Ленин доступно объяснил, почему эти теоретики стали оппортунистами: десятилетия легальной деятельности и возникновение рабочей аристократии в развитых странах, охвостье домарксизма в марксистском модном одеянии в странах отсталых. А как обосновывать оппортунизм –  ревизионизмом, как Бернштейн, или догматизмом, как Каутский и Плеханов – дело десятое.
         “И Ленин понимал, что политические рекомендации конца XIX века не подходят к ситуации начала XX века” Эту банальность понимал не только Ленин. Но победа социализма в отсталой стране без Буксира – это не просто устарелость политических рекомендаций, это гораздо глубже.
           “Маркс и Энгельс действительно считали, что социалистическая революция должна произойти одновременно во всех развитых капиталистических странах” Так считал и Ленин, всегда надеявшийся на Мировую революцию с ядром на Западе. А выше отмечалось, но не только Ленин допускал НАЧАЛО Мировой революции в отсталых странах.  Буржуазные ревизионисты и сталинисты играют на словах “одновременно” и сопряженных с ним. Одновременно – это не обязательно  с точностью до секунды, минуты, часа, даже суток или недель. Во всех известных случаях революции даже по отдельно взятым странам распространялись дольше, в этих странах побеждали типично за годы. А десятилетия, тем более столетия, это в доминирующем понимании терминов не общественная революция, это, скорее, революционная эпоха. ЕСТЕСТВЕННАЯ антикапиталистическая Революция в отдельно взятой отсталой стране без Буксира за десятилетия или столетия до побед Революций в самых развитых странах – это ревизионизм на изнанку (пост)сталинистов.  Ленин не меньше “левых коммунистов” рассчитывал на ближайшую Революцию на Западе (он только не строил политику на вероятности возможного). Задержка той Революции на годы была для Ленина горькой неожиданностью, вынудила пойти не только на похабный Брестский мир, понимаемый недолгим при надежде на скорую Западную революцию, но и на еще более похабные НЭП и мирное сосуществование с империализмом всерьез и надолго, НА ПОЛНЫЙ ПЕРЕСМОТР ПРЕЖНЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НА СОЦИАЛИЗМ В ОТСТАЛОЙ СТРАНЕ БЕЗ ОЖИДАВШЕГОСЯ БУКСИРА. НЕОЖИДАННАЯ ситуация потребовала развития марксизма так, как он никогда не развивался со своего возникновения. После Ленина была официозная имитация такого развития при реальных наработках марксистов за рамками “марксизма генсеков”.
          “… был марксизм “классического капитализма”, который задавил бы любую революцию в любой отдельно взятой стране”. Империализм задавил послеоктябрьские Революции в отдельно взятых Финляндии, особенно наглядно Венгрии, разные другие, отдельно взятые, социалистические попытки. Задавил бы и в России, будь она гораздо меньше. А при “классическом капитализме” в отдельно взятых США, менее вероятно Англии, Австралии, еще где-то отдельно взятые Революции имели бы большие шансы быть не задавленными. В истории типично побеждали отдельно взятые все досоциалистические революции (полуудавшаяся Нидерландская XVI века отдельно взято среди мощных феодальных стран очень показательно). Проблема в возможности Революции до того, как капитализм станет невозможен в результате его перерастания производительными силами самых развитых стран. Октябрь в стране, едва вышедшей из феодализма, до сих пор толком не объяснен, в том числе потому, что долго объяснялся не с общих позиций марксизма, развиваемых совершенно неудовлетворительно. Вместо обобщения теории с учетом неожиданной практики возобладало придумывание “разных марксизмов” – “классического капитализма” и др. Неклассическая физика не поднялась рядом с классической, но вобрала ее частным случаем. А Ленин не планировал отдельно взятое существование отсталой страны-пионера социализма десятилетия,  до смерти ждал Революцию на Западе, но ждал не в духе Каутского и т. д., а делая в направлении коммунизма все возможное. В 1918 году был подписан Брестский мир с кайзеровской Германией и вышли “Очередные задачи советской власти” о движении к коммунизму ПОКА без Буксира. Позднее в духе этих “Задач” был принят НЭП и начато мирное существование с империализмом, когда революционный подъем на Западе неожиданно и тогда непонятно стал затухать (закончился практически одновременно со смертью Ленина).
            “… не было тех противоречий, которые возникли в XX веке” Это можно принять объяснением победы первой Революции отдельно взято, но это не объясняет, почему Октябрь произошел именно отдельно взято (без Буксира хотя бы явно толкающего) в стране, едва вышедшей из феодализма. И почему капитализм никогда не подвергался революционной ломке именно в самых развитых странах уже век после Октября.
                                                                                     *     *     *
           “Ленин исходил из того, что капитализм в начале XX в. поменял свою природу … И в соответствии с методом Маркса должна была получить развитие марксистская теория” Это так, но создание партии нового типа и многого другого в направлении Революции Ленин начал до того, как вплотную занялся изучением изменения природы капитализма. Еще в 1905 году (ПСС, т.  10, с. 14) Ленин набросал самый общий ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ план-прогноз начала Мировой революции в отсталой России, с хорошей точностью реализовавшийся в 1917 году. Учет изменившейся формационной природы капитализма в самых развитых странах, лишь косвенно и отчасти сказавшейся в России на ее ступени формационного развития, давно пройденного развитыми странами, лишь скорректировал и без того постоянно уточняемый (разработка крестьянского и национального вопроса, многое другое) “план-прогноз”. {Этот “план-прогоноз” в самой лапидарной форме выражает суть специфического ленинизма в рамках марксизма до необходимой его коррекции после того, как надежда на то, что “европейский рабочий поднимется в свою очередь и покажет нам “как это делается””, не оправдалась. Почему-то, насколько я могу судить, “план-прогноз” не пользуется среди марксистов должным вниманием. Потому приведу его целиком … “Революционный социал-демократ … будет мечтать, – он обязан мечтать, если он не безнадежный филистер, –  о том, что после гигантского опыта Европы, после невиданного размаха энергии рабочего класса в России, нам удастся разжечь, как никогда, светильник революционного света перед темной и забитой массой, нам удастся, – благодаря тому, что мы стоим на плечах целого ряда революционных поколений Европы, –  осуществить с невиданной еще полнотой все демократические преобразования, всю нашу программу-минимум; нам удастся добиться того, чтоб русская революция была не движением нескольких месяцев, а движением многих лет, чтобы она привела не к одним только мелким уступкам со стороны властей предержащих, а к полному ниспровержению этих властей. А если (! – А. М.) это удастся, – тогда … тогда революционный пожар зажжет Европу; истомившийся в буржуазной реакции европейский рабочий поднимется в свою очередь и покажет нам, “как  это делается”; тогда революционный подъем Европы окажет обратное действие на Россию и из эпохи нескольких революционных лет сделает эпоху нескольких революционных десятилетий, тогда … но мы еще успеем еще не раз поговорить о том, что мы сделаем “тогда”…” Великолепный марксистский план-прогоноз (без окончательного определения деталей) Мировой революции с началом в отсталой, отдельно взятой стране, при лишь как-то толкающем буксире развитых стран. И без поминания империализма. ГЛАВНЫЕ неизбежные коррекции практикой: перманентная революция на естественной базе революции не 1905 года, а Февральской; Октябрь зажег Европу, но европейский рабочий не поднялся настолько, чтоб показать “нам”, как ЭТО ДЕЛАЕТСЯ. Поговорить о том, что “тогда” делать, пришлось в условиях, гораздо худших (не по вине большевиков) в сравнении с ожидавшимися.}
            “При каких строго очерченных условиях может произойти революция Маркс и Энгельс окончательно не определяли” Ни они, ни Ленин и не могли в принципе заранее определить, что надо будет  именно захватить мосты и вокзалы, взять Зимний и т. д. Но общие условия предполагаемой Энгельсом на рубеже XIX века Революции он в Завещании определил не в меньшей степени, чем Ленин в отмеченном выше “плане-прогнозе”.
          “… конкретный историзм метода Маркса-Энгельса … не поняли ни Каутский, ни Плеханов” Каутский и Плеханов не поняли не конкретный историзм Маркса-Энгельса (во всяком случае – не это главное). Они, прежде всего, не ХОТЕЛИ понять РЕВОЛЮЦИОННО активного, деятельного характера марксизма. Образно говоря, они ждали, когда степенная госпожа История придет (по объективным законам железной дороги) к ним в их мягкий вагон и скажет: “Господа марксисты – станция СОЦИАЛИЗМ, к которой Вы так долго ехали, о которой так долго говорили, которую так терпеливо поджидали. Сходите не торопясь, без толчеи, мирно, без не нужных конфликтов, все успеем; не забудьте свои чемоданы с харчами, чистым бельем, домашними тапочками, ночными халатами, спальными колпаками и прочим полезным скарбом. Вас ждут, чтоб воздать Вам должное” Несколько отстраненно (но и художественно обобщенно) правильное понимание характера марксизма марксистами отразила БАЛЛАДА О РУССКИХ МАЛЬЧИШКАХ Льва Ошанина и Анатолия Новикова: “Глядит Революция, очи суровы: – Откуда вы, кто вы, На что вы готовы? В ответ поднимались отважные руки: – Готовы на битвы, на годы разлуки, Готовы на радость победных огней, На холод суровых могильных камней, Готовы на все Ради завтрашних дней” Есть надежда, что при перерастании производительными силами капитализма будет какая-то благость прибытия к коммунизму по расписанию. Все социалистические революции XX века не могли не быть, больше или меньше, в духе Баллады.
                                                                                     *     *     *
          Два следующих абзаца разбираемой Статьи посвящены вопросам марксистского метода, его “слабостям” у Каутского и Плеханова. Это имеет резоны. Но показ общей марксистской ограниченности Каутского и Плеханова сам по себе практически ничего не говорит об их конкретных пороках в плане Статьи. А дальше эти конкретные пороки практически не рассматриваются. Дальше, в основном, популярно излагается, с некоторыми отступлениями, содержание “Империализма, как высшей стадии капитализма”. Но есть специфические моменты.
                                                                                *    *    *
         “… директора государственных компаний сами себе назначают жалованье, превосходящее все мыслимые размеры, с чем безуспешно пытается бороться В. В. Путин … И он ничего не может сделать …” Автор облагораживает В. В. Путина. Конечно, Путин не возражал бы войти в историю создателем общества, где и волки сыты, и овцы целы, но при неукоснительной обязательности только первого пункта. Он ставленник буржуазии, оставившей ему какой-то коридор для маневров в целях успешной защиты ее интересов. А если бы каким-то чудом ставленник буржуазии попытался выйти за указанные ему рамки … Свергали, убивали царей больше не крепостные, не пролетарии. Есть байка, как Екатерина на треп Потемкина освободить крепостных, рассмеялась: “Гришенька, раньше, чем крестьяне узнают о моем указе, мои помещики меня повесят” А более достоверно и не ходя далеко – расстрел демократовского Дома Советов. И “у них” – отстрел братьев Кеннеди, импичменты и пр. Путин не гений, но и не дурак, “борется только увещеваниями”, если чиновники не слишком зарываются против интересов всего класса буржуазии,  только в плане популизма.
          “…как показал опыт, в условиях раздела мира и угнетения кучкой богатых европейских стран колониальных и зависимых народов, социализм может быть только национальным … каким он и был в Германии с 1933 по 1945 г. ” Путанность мыслей. Шире этих хронологических рамок  был достаточно интернациональный социализм в СССР. Но главное: какое отношение имеет наглая демагогия нацистов про “”социализм” для своего народа” (демагогия про “социализм” именно в кавычках, что именно для народа; рядовым немцам дозволялось ценой своих жизней грабить другие народы, но в массе они оставались мелкими буржуа и пролетариями, на время и по воле “своей” буржуазии ставшими солдатней) к социализму в марксистском понимании?
           “Либералы-“гуманисты” клянут Ленина за его лозунг превращения империалистической войны в гражданскую. Но они не хотят понять, что это единственный способ прекратить империалистическую бойню. И … гражданская война в России обошлась гораздо меньшим количеством жертв, чем империалистическая” Подстава Автора. Тертые оппоненты укажут, что любая война не может быть бесконечной и поползновения империалистов к миру начались до Октября, что Брестский мир на время укрепил Четвертной союз, позволив ему дольше вести Войну, что жертвы в Гражданской войне не вместо жертв в империалистической, а в дополнении к ним. А самые ехидные добавят, что Гражданская война не повлекла за собой всеобщее счастье, оправдывающее жертвы Гражданских войны, на что ОШИБОЧНО рассчитывали тогда марксисты. Упрощенное освещение сложнейшей темы с опорой на былые ошибки марксистов – на пользу буржуазным пропагандистам, которые не желают понять Ленина в принципе.
         “Ленин показал, что неравномерность экономического и политического развития капиталистических стран при империализме ведет к разновременности революций в различных странах” и далее по тексту. Во-1, одновременной Мировой революции в капиталистических странах не было и до империализма. Соответствующая концепция – не подтвержденная гипотеза; притом, что тогда и любая Революция вообще – тоже не подтвержденная гипотеза. С тех пор произошло больше века, а именно в самых развитых странах Революций не было, одновременных и  разновременных. Во-2, Маркс и Энгельс уже в 1882 году, Ленин еще в 1905 допускали начало Мировой революции не одновременно с Революцией на Западе. В-3, неравномерность развития – явление всей истории. Иначе самыми развитыми странами сейчас были бы Египет и Ирак. Или страны, где впервые возникли самые  передовые для своего времени индустрии каменного века, открыт огонь и т. д.; где впервые появился Человек Разумный. Первые подвижки к капитализму были в Северной Италии, затем в Южных Нидерландах. Но их обошли Нидерланды Северные, затем Англия. Эти две буржуазные (тогда единственные) страны в XVII веке не только начали борьбу за передел колоний с феодальными Испанией и Потругалией, но и вели три ожесточенные войны за раздел колоний между собой. Свои амбиции были у феодальной Франции. А когда последняя стала буржуазной – она начала ожесточенные войны против, фактически, прежде всего Англии. И т. д. В начале XX века не только стал перезрелым (монополистическим и т. д.) классический (как сейчас нужно констатировать) капитализм в самых развитых странах, но и капиталистических стран стало больше (с 1905 года огромная Россия и пр.). Потому противоречия капиталистического мира стали максимальными за всю его историю на тот момент. Рост противоречий по сравнению с прежними был количественный, но ошибочная оценка всеми Классиками капитализма рубежа XIX-XX века в самых развитых стран как финального, побудила Ленина оценить  остроту противоречий всего капиталистического мира качественно новой – в общем, формационно предкоммунистической. Через век после Октября, после некоммунистических странноватостей и “краха” социализма, при до сих пор сохранении капитализма в самых развитых странах, ту оценку Ильича нужно признать отчасти ошибочной.
          “… по Ленину, должно быть необходимым еще одно необходимое условие – политическая воля”, понимаемая  Мареевым традиционно как пресловутый субъективный фактор (в первую очередь именно волюнтаризм) сталинизма, НАРЯДУ с объективными. Стихийное развитие общества до недавнего времени протекало как стихия реализации стихийно суммирующихся полусознательных волевых усилий в основном стихийно связанных между собой людей, не понимающих собственного общего  развития. Общая воля масс и каких-то организаций преломляла стихию, формировалась ею. Марксизм (его возникновение по значимости сравнимо с НАЧАЛОМ производящей, СОЗНАТЕЛЬНОЙ экономики) впервые дал значимую возможность ПОНИМАНИЯ общества, с тем ОСОЗНАННОЙ политической воли, сознательного преобразования естественного общества.  Именно впервые относительно достаточный (благодаря достигнутому уровню марксизма и гениальности Ленина) уровень субъектного фактора (при важности момента случайного стечения обстоятельств) позволил неожиданную для многих, объективно слабо перспективную, победу Октября в отдельно взятой (от Буксира) отсталой (едва вышедшей из феодализма; слабом звене капиталистической системы) стране. А на ее буксире – создание затем мировой социалистической системы. Но еще не вполне достаточный уровень субъектного фактора и потому важность момента случайности (прежде всего появления Гениев) не позволили социалистические революции в других странах, особенно в развитых (прочном звене капиталистической системы), обусловили победу стихии действия закона соответствия по приведению производственных отношений социалистических стран к капиталистическим производительным силам.  А сейчас уже нужно субъектно планировать коммунистические революции в странах, где производительные силы перерастают капитализм, и на их буксире социалистические в остальных. Потому надо доводить марксизм до нужного совершенства, не полагаясь на появление гениев и максимально сводя случайности к познанным необходимостям.
           Приведя описание Лениным некоторый реалий империализма век назад, Мареев восклицает: “Знакомая картина!” Т. е. век прошел с начала кануна социалистической революции, а в мире КАПИТАЛИЗМА лишь “с тех пор многое изменилось”, количественно, в деталях, ВМЕСТО того, чтоб наблюдалось победоносное шествие СОЦИАЛИЗМА. Для пользы марксистского дела нужно искать, в чем ошибался Ленин, а не подчеркивать его общую правоту, для марксистов и так несомненную. 
            “Колониальная политика финансового капитала – совсем иная политика, чем колониальная политика Рима или феодальных европейских государств”, продолжает мысль цитаты из Ленина Мареев. Разумеется – колониальные политики разных формаций не могут не быть качественно разными (а т. с., количественно – и политики разных стран одной формации). Но все же колониальные политики всех классовых формаций имеют общие моменты. Колониальная политика перезрелого классического (не позднего – сейчас нужно констатировать) капитализма, вся классическая империалистическая эпоха начала XX века, задаваемая в первую очередь перезрелым капитализмом группы самых развитых тогда стран, имеет аналогии в других формациях. Колониальная экспансия эллинистической Греции и Империя (Ранняя) Рима имели место, когда классический рабовладельческий строй с кризисом полиса и др. стал перезрелым. Крестовые походы и колонии крестоносцев имели место, когда классический (ленно-крепостной) феодализм с подъемом городов и сопутствующими явлениями стал перезрелым. В Античности (Средиземноморья) это вызвало разные ереси, включая перспективное христианство, самые значительные движения рабов; важно – два государства рабов на Сицилии. В Средние века (Западной Европы) ТОЖЕ массовыми стали ереси, движения горожан, самые значительные крестьянские восстания; важно – поселения эгалитарных сект и т. п.. Перезрелый капитализм ведущих стран задал империалистическую эпоху, самые мощные пролетарские выступления; важно (благодаря, в первую очередь марксизму, какого и не могло быть в античности и средних веках) Октябрь в огромной отсталой стране. Но от перезрелых стадий разных формаций, их, или на их хотя бы косвенном буксире, АНТИКЛАССОВЫХ очагов, не было прямых переходов к последующим формациям; в XX веке – успешного построения коммунизма с его базой производительных сил выше, чем при любом капитализме. Аналогии значимые.
            “… на смену колониализму пришел неоколониализм”, на смену перезрелому классическому капитализму в развитых странах – поздний капитализм. Сам Ленин (не отрекаясь от себя, своего наследия) не стал бы ЦЕПЛЯТЬСЯ за свою книгу по империализму, а писал бы новые (как опираясь на КАПИТАЛ, написал ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА)
                                                                                *    *    * 
          “… Ленин показал, что империализм – это, прежде всего, определенный экономический базис …” Ленин показал, что основа той эпохи, которую до него обозначили по колониальной политике империализмом – перезрелый (монополистический и т. д.) капитализм ведущих стран. У Ленина недостаточно проводится различие перезрелой стадии капиталистической ФОРМАЦИИ в самых развитых странах и очередной ЭПОХИ разноформационного мира, которая особенно задавалась названной стадией. В том числе он империалистической, по определению страной высшей стадии капитализма, называл Россию, формационно только переходящую в  ранний этап капиталистической формации, но благодаря военно-политической мощи активно участвующей в политике эпохи, имеющей элементы синхронного самого развитого капитализма. Это, во-1,  объяснялось общей не разработкой тогда формационной истории. В том числе не только Ленин трактовал антикрепостнические реформы 60х годов XIX века в России своеобразным установлением капитализма,  соответственно Россию начала XX века считал формационно средне-капиталистической, а самые развитые тогда страны – финальными капиталистическими, кануном коммунистической революции. Сейчас только остается признать финальными капиталистическими лишь современные самые развитые страны; подобные страны век назад – срединно-капиталистическими, Революцию 5 года – формационным аналогом революции 1640 года в Англии и т. д., а отмену крепостничества 1861 года формационно приравнять к его изживанию в Западной Европе века XV. Это, во-2, было приемлемо в предположении назревшей Мировой революции в самых развитых странах и на их буксире (толкающем или тянущем) в странах отсталых, но пронизанных влиянием, элементами и явлениями развитых стран. Сейчас нужно четко различать перезрелый капитализм формации, асинхронный по странам, и классическую империалистическую мировую эпоху разных формаций век назад. Тогда кануном собственно коммунистической революции на основе производительных сил, перерастающих капитализм, не мог быть даже перезрелый классический капитализм в самых развитых странах, потому не могло быть перманентных революций на ИХ буксире в остальных. Такие кануны становятся реальностью только сейчас в странах позднего капитализма и такие революции на буксире коммунистических революций в более отсталых.
          “Сутью ленинизма как новой формой марксизма стала идея победы социализма в одной стране. Обоснование этой идеи – работа Ленина “Империализм как высшая стадия в развитии капитализма” Сутью вклада Ленина в развитие марксизма стала подготовка и реализация Революции в отсталой стране, как начала Мировой революции. Выдвинули такую идею Маркс и Энгельс. Ленинская  ступень марксизма началась, как реализация этой идеи, работой ЧТО ДЕЛАТЬ? (МАНИФЕСТ нового типа) и созданием партии нового типа. Вполне ясно соответствующая концепция была изложена Лениным в 1905 году.  Затем разработки темы новой ступени капитализма (и как ступени Формации в развитых странах, и как ступени мировой капиталистической системы, включающей докапиталистические страны) уточняли детали той концепции. Все это было в русле разработок Маркса-Энгельса с учетом новаций. Ленин был грамотным марксистом, потому не мыслил окончательную победу социалистической революции в отсталой стране без СКОРОЙ поддержки стран, дозревших до коммунизма. “Задержка” этой поддержки сверх приемлемых сроков была для Ленина ударом, вынуждала к поиску путей в такой ситуации, к радикальному ОБНОВЛЕНИЮ марксизма, фактическому ПЕРЕРАСТАНИЮ его (социализм на базе капиталистических производительных сил и пр.) в, можно сказать, ЛЕНИНИЗМ. Ленин вполне создать ЛЕНИНИЗМ не успел (успел “только” сверх представлений Маркса и Энгельса и своих собственных: организовать перманентную революцию даже без толкающего явного Буксира, что показало потенции марксизма выше понимания самих Классиков; и поставить вопрос о длительном движении к коммунизму, после ОПЕРЕЖАЮЩЕЙ естество революции, НЕ по действию коммунистических производительных сил, хотя бы косвенному из других стран). Имитировали СОЗДАНИЕ имитаторы ленинцев, на деле во многом дискредитировавшие марксизм.
           “Империализм потому является кануном социализма, что от него возможен переход к государственному капитализму” и далее по тексту. Современный поздний капитализм самых развитых стран (капиталистическая аналогия позднему феодализму и позднему рабовладельческому строю при общих с ними чертами) является кануном коммунизма (как поздние этапы других формаций, включая родоплеменную, канунами формаций следующих), потому, что производительные силы в развитых странах перерастают поздний капитализм (а не какую-то предыдущую ступень Формации). Классический империализм оказался кануном социализма (искусственного пути к коммунизму), потому, что к этому времени достиг значительного уровня марксизм, обеспечивший сознательную политическую волю Авангарда и масс, поскольку в слабом звене капиталистической системы вовремя появился Гений. А во всех формациях перезрелая стадия классического этапа отличается особой остротой противоречий (доходящей до попыток отрицания классового строя) и это как-то выплескивается в отсталую периферию, накладываясь на ее внутренние противоречия.
           “У Маркса и Энгельса субъектом революционных преобразований выступал пролетариат, который в своем классическом виде сошел со сцены. Но современный империализм не снимает самой проблемы” Субъектом революционных преобразований пролетариат выступил, прежде всего, особо актуально, “у Ленина”. И если пролетариат в классическом виде сошел со сцены в самых развитых странах, то какой субъект революционных преобразований там? Как без классического пролетариата разрешится не снятая проблема современного империализма на  основе позднего капитализма в развитых странах? Мареев, доказывая, что империализм на основе перезрелого капитализма и при наличии даже в отсталых странах какого-то слоя классического пролетариата является кануном социализма, под занавес рубит  сук, на котором сидит, обозначив проблему, не пытается решить ее.  В ФИНАЛЕ пафосной статьи “сама проблема” оказалась в подвешенном состоянии.