Консерватизм марксистов

                                                             КОНСЕРВАТИЗМ МАРКСИСТОВ                                                                                                                  I ПРО ДИКТАТУРУ ПРОЛЕТАРИАТА                                                                                                                                                          Все течет, все изменяется,                                                                                                                        ничего не стоит на месте.                                                                                                                                                     Гераклит                        С. А. Новиков счел нужным СЕЙЧАС рассмотреть проблему диктатуры пролетариата (статья в КЛ, 106-107). После практической попытки социализма в XX веке, после “краха социализма” и пр. углубление понимания диктатуры пролетариата важно. Тем более оно важно после уже лет тридцати интенсивного и самого разного муссирования темы и “раскрепощенными” и марксистами, и околомарксистами, и антимарксистами. Общего итога нет даже у марксистов, а разноголосица (не только от собственно промывания мозгов буржуазной пропагандой), в общем, лишь затуманила понимание если не всех, то очень многих.
                                                                                                                                                                                                                                                * * *                                                                                                                     1. Сначала О ТЕРМИНАХ (точнее о понятиях).                                                        “… ДИКТАТУРА вообще представляет собой противоположность ДЕМОКРАТИИ вообще, безотносительно к классовому характеру власти. В этом политическом смысле термин ДИКТАТУРА характеризует только политическую форму …” – позиция буржуазных идеологов. “… марксистское … понимание исходит не только из ФОРМЫ политической власти, но прежде всего из КЛАССОВОГО ЕЕ СОДЕРЖАНИЯ …” Т. е. для буржуазии: ДИКТАТУРА – насильственная (плохая) ФОРМА власти, а ДЕМОКРАТИЯ – ненасильственная (хорошая). И хорошая буржуазия за хорошую форму, прибегая к плохой, когда вынуждают марксисты (угрозой диктатуры пролетариата) и т. д. А марксисты глупо и гнусно смакуют свою диктатуру. Для марксистов: любая форма власти, в общем, хорошая, если власть пролетариата, и плохая в любом случае, если власть буржуазии. – В этом что-то есть, но это упрощение. Любая власть (КРАТИЯ, т. с.) есть диктатура (о первобытном строе и коммунизме – вопрос особый). Власть, властвующий класс ДИКТУЕТ (ПРЕДПИСЫВАЕТ, как написание ДИКТАНТА) свою волю и если нет предписаниям серьезного сопротивления – может обходиться без прямого насилия. Буржуазия (меньшинство) за века господства и при строе, отвечающем производительным силам, научилась осуществлять свою всегда ДИКТАТУРУ больше ДЕМагогически, фактически ДИКТУЯ больше посредством своих языкастых ДИКТОРОВ радио- телевидения и т. д. А мещанские массы не понимают, что господа им ловко предписывают к исполнению. Диктатура пролетариата В ИДЕАЛЕ – недемагогическая власть народа (ДЕМОСА, можно сказать; большинства – сказать надо) при гегемонии (не командно-административном нажиме) пролетариата. Она направлена на подавление сопротивления буржуазии. Формы подавления определяются формами сопротивления (на белый террор – ответ красным; и т. д.). С февраля 17 года НАСИЛЬСТВЕННО установилась формально Советская власть (1 Триумфальное шествие по стране до лета). Но (мелко)буржуазные Советы как бы ПОРУЧИЛИ формирование правительства буржуазным партиям (и эти партии, ПРИНЯВ власть от СОВЕТОВ, с тем ПРИЗНАЛИ, “ЛЕГАЛИЗОВАЛИ”, по царским законам незаконные, ИМЕНЕМ РЕВОЛЮЦИИ, Советы). Формально ОКТЯБРЬ был просто передачей правительственной власти Советами (МИРНО, ЗАКОННО большевизированными) от партий буржуазии большевикам и левым эсерам. В Питере деморализованная буржуазия сдала власть почти мирно, при слабом насилии. В Москве буржуазия встрепенувшаяся попыталась противостоять ВОЛЕ ЛЕГИТИМНЫХ Советов – и была раздавлена силой. Было 2 Триумфальное шествие Советской власти. Но буржуазия не подчинилась легитимной власти теперь уже не ее Советов, ответила НЕЗАКОННЫМ (именем контрреволюции) мятежом против нее. Дело осложнилось колебаниями мелкобуржуазного большинства населения в 18-19 годах. Но на самом убедительном “референдуме” – Гражданской войне – народ “проголосовал”, в конечном счете, за большевиков. Приближение к ИДЕАЛУ хорошее (притом, что идеалы в чистом виде реальному миру не свойственны). Позднее начался сильнейший ОТХОД от идеала, но это не узко проблема диктатуры пролетариата, это часть общей проблемы УЖЕ некапиталистического строя ЕЩЕ на базе капиталистических производительных сил, т. е. строя, если с позиций марксизма и возможного, то с этих позиций не естественного, неестественно сложного, трудного, не гарантированного. Об этом дальше, а пока уточнения по терминам. Класс-ДИКТАТОР – не может быть неимущим, пролетариатом. Чеканный термин ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА терпим и даже желателен (революционной определенностью) для периода подавления и экспроприации буржуазии, даже для НЭПа. Но после полной ликвидации буржуазии и превращения пролетариата в полного верховного собственника средств производства – он полностью ликвидирует себя, как класс капитализма. И давно существует термин – социалистический рабочий класс. А поскольку буржуазия как класс ликвидирована – первая форма социалистической диктатуры теряет свой главный смысл. На смену диктатуре пролетариата приходит общенародное государство двух социалистических классов. Социалистический рабочий класс для класса кооперируемых и кооперированных – более зрелый советчик; гегемония ПЕРЕХОДНОГО пролетариата уходит в прошлое вместе с ним. Теперь (до коммунизма) правят – все более в духе коммунистического самоуправления – два класса, а диктаторские (не обязательно террористические) функции сохраняются против отщепенцев ОБОИХ классов и внешней буржуазии. В остальном: ВСЕ БОЛЕЕ вся власть СОВЕТАМ, объяснениям, просвещению и т. д. – НЕ ПРЕДПИСАНИЯМ К ИСПОЛНЕНИЮ. Это ИДЕАЛ, плохо преломившийся в реальности. Для анализа означенного плохого – ниже отступление от собственно рассмотрения статьи Новикова.                                                                                                                                                * * *                                                                                         К марксизму Классиков нередко обращаются как к набору рецептов на все случаи жизни (главное – найти подходящую цитату), к Основам марксизма – как к набору непогрешимых догматов. Хотя Классики – не боги, всего лишь гении, т. е. люди, которым свойственны и ошибки (исторически обусловленные – неизбежно). И марксизм – наука, требующая развития: уточнений, добавлений, отбрасывания неверного и устаревшего, критики предшествующего и т. д.; но отбрасывание (обоснованное или нет – все равно) САМЫХ ОСНОВ есть отбрасывание марксизма.                                             Ядром марксизма я считаю “исторический материализм” – самую общую социологию, философию истории в марксистской науке (в ней: диалектический материализм – философская основа, метод, предпосылка остального; политэкономия – конкретные социологии БАЗИСОВ капитализма и др.; научный коммунизм – прикладные разработки теории Революции с позиций социологии); а основным законом “исторического материализма” – закон соответствия характера производственных отношений (ядра всех общественных отношений) уровню производительных сил. Этот закон имеет силу для любого общества. Его исторический аспект – не плавно, но устойчиво возрастающие производительные силы неуклонно меняют производственные отношения. Для классового общества существенное добавление: наличие надстройки, задаваемой общественными отношениями. Изменение общественных отношений влечет изменение надстройки. Помимо этих основных законов действуют еще множество других, менее значимых, в массе не установленных. В совокупности они нарушают монотонную зависимость производственных отношений от растущих производительных сил, задают истории ступенчатый, формационный вид. И важно четко сформулированное Марксом положение: “философы” должны познавать мир не просто так, а чтоб сознательно менять его естество. Это, в сущности, банальность, давно реализуемая в плане естествознание – производство. Но в плане общества – до сих пор шарахания от “научного” фатализма типа “экономического материализма” (ПОЗНАВ НЕ МЕНЯТЬ) до безграмотного волюнтаризма (МЕНЯТЬ НЕ ПОЗНАВ), богато представленного, например, в истории СССР; обычно эклектика того и другого. Стоит подчеркнуть: первобытное общество развивалось совершенно неосознанно, стихийно: классовое – как-то осознаваемо и с политическим регулированием стихии (больше для ее поддержки); при коммунизме надо полагать выборы возможности (не обязательно самой вероятной) сознательно, научно из возможных вариантов своего будущего обществом и отдельными людьми (царство свободы благодаря и ЗНАНИЮ). А первым примером в истории альтернативы формационного уровня стали капитализм и социализм XX века на общей основе производительных сил, стихийно задающих капитализм, но обеспечивающих возможность достаточно сознательной альтернативы ему при достаточно глубоком познании “философами” законов общества. Беда “первого блина” сознательной альтернативы стихийному развитию – слабость фактора сознательности (познание законов общества “философами”, наличие гениев и др.), обеспечившего революционное начало альтернативы, но недостаточного для ее успешного завершения посредством эволюции.
           БАЗОВЫЕ НЕДОСТАТКИ МАРКСИЗМА: 1 – неколичественный пока вид закона соответствия, невозможность определения – при каких конкретно производительных силах должны существовать коммунизм, капитализм и т. д. (неизвестен и механизм действия закона, но неизвестность механизма действия Закона тяготения два века не мешала его эффективному применению); 2 – неизвестность общей модели всех (хотя бы классовых) формаций, с тем невозможность по аналогии с прошлыми формациями из середины капитализма точно спрогнозировать его финал, симптомы финала. Маркс и Энгельс ошиблись (КОНСТАТАЦИЯ ФАКТА), что производительные силы XIX века в самых развитых странах уже выводили на коммунизм, не поняли, что даже в Англии капиталистическая формация тогда вступила только в свою середину. Отсюда исходные ЦЕНТРАЛЬНЫЕ НЕДОСТАТКИ МАРКСИЗМА – принятие кризиса 1847 года за симптом перерастания производительными силами капитализма, Революции 1848 года – началом коммунистической революции (с перманентными звеньями в не самых развитых странах), пролетариата – естественным делателем смены формаций. Позднее Первые классики перестали жестко привязывать экономические кризисы к агонии капитализма, сроки Революции сместили на десятилетия, пролетариат стали ГОТОВИТЬ. И при этом разрабатывали теорию Революции (важнейшей была концепция диктатуры пролетариата), исходя из реалий объективной неготовности коммунизма. А Ленин четко обозначил естественный пролетариат, как только тред-юнионистский (формационно, идейно – буржуазный), социализм в который надо ВНОСИТЬ ИЗВНЕ; и обосновал Эпоху только ПОСЛЕ Маркса и Энгельса, как предпосылку Революции. Тем не менее, скорректированные ЦЕНТРАЛЬНЫЕ НЕДОСТАТКИ сохранялись. Ленин принимал (скорректировано) ИСТОРИЧЕСКУЮ МИССИЮ ПРОЛЕТАРИАТА, сохранил, в общем, прогноз Революции на каком-то рубеже веков. И Октябрь, последующий социализм как будто реализовали, В ОБЩЕМ, расчеты всех трех Классиков. Правда, уже при Ленине возникли вопросы. И основной – проблема Революции на Западе. Все Классики допускали возможность НАЧАЛА Мировой революции в отсталой стране, но все они связывали коммунистические перспективы отсталого пионера только с буксиром стран коммунистических. На неожиданные вопросы старался ответить Ленин, его приемники – и долго считалось, что ответы даны, что как бы подтверждали несомненные успехи “реального социализма”. Но настораживали его многие некоммунистические черты (в том числе – ВСЕГДА капиталистические производительные силы). “Крах социализма” в его ведущих странах за месяцы, больше в силу внутренних причин, вопросы поставил заново и по-новому. Считаю давно назревшей необходимостью коррекцию даже некоторых основ марксизма – с позиций его САМЫХ ОСНОВ.
          Производственный подход требует жесткой привязки конкретных классов (главных производственных структур классового общества) и их классовой борьбы (главной формы регулирования производственных отношений классового общества) к производственным отношениям конкретных формаций. Нелепо искать буржуазию в бюргерах городов середины феодализма, а в дворянах-землевладельцах Англии XVIII века – ПОСЛЕ Революции века XVII – видеть хоть каких-то феодалов (эти “НОВЫЕ дворяне” и были главными творцами буржуазной революции; дворянами числятся сейчас и представители самой современной промышленной буржуазии). Нелеп сквозной для нескольких формаций единый “класс крестьян” (строго говоря, крестьяне всегда не класс, а отраслевое подразделение – земледельцы – как ремесленники или торговцы; крестьяне капитализма – и капиталисты-кулаки, и сельская мелкая буржуазия, и пролетарии-батраки). Соответственно нелепо видеть в восстании Спартака борьбу за феодальные производственные отношения, которых еще долго не будет, а крестьянские восстания уже и самого начала феодализма (еще до классических его производственных отношений) считать старающимися для далекого капитализма. В Великой Французской революции очень наглядно новый строй устанавливали формирующиеся новые классы – мелкая буржуазия (в основном крестьянство ПЕРЕДОВЫХ областей), пролетариат (ядро санкюлотов) при гегемонии новых эксплуататоров; а главной массой реакционеров являлись феодально-зависимые крестьяне-вандейцы (ОТСТАЛЫХ областей) при гегемонии своих традиционных эксплуататоров. По производственной логике классовая борьба ДОЛЖНА выступать в двух основных формах: борьба классов одной формации за изменение форм СОСУЩЕСТВОВАНИЯ классов внутри формации (буржуазии и пролетариата, стихийно, естественно тред-юнионистского, например); и борьба на УНИЧТОЖЕНИЕ классов разных формаций – старых эксплуататоров и эксплуатируемых против новых эксплуататоров и эксплуатируемых – на их историческом стыке. В победоносной революции ВСЕ старые классы уничтожаются (может оставаться хлам дворянских титулов и т. п.; старыми терминами могут обозначаться новые реалии, например : сервы и колоны рабовладельческого строя – сервы и колоны до конца феодализма). В революциях две формы классовой борьбы МОГУТ переплетаться (буржуазия может привлекать на свою сторону феодально-зависимых, а феодалы могут заигрывать с незрелым пролетариатом; и т. п.), но это не меняет сути и РЕЗУЛЬТАТОВ победивших революций. Революция в широком смысле – смена старых производственных отношений новыми, с тем необходимо старых классов новыми. Что революция происходит, поскольку прежние угнетенные, доведенные до крайностей, свергают прежних угнетателей – миф, идущий от наивности масс и демагогии ранних буржуазных идеологов. Кстати – феодальные революции происходили, когда классическое, самое зверское рабство давно сменилось более мягким, рациональным – колонатом, рабством при пекулии. А буржуазные революции происходили, когда крепостничество стало далеким прошлым. И в самых развитых странах классический пролетариат классических коммунистических революций не свершил – а сейчас, исторически ближе к коммунизму, пролетариат этих стран (трудящиеся капитализма, живущие продажей рабочей силы) изменился настолько, что многие марксисты его просто не узнают и не любят. Очень важны в плане смены классового строя не классовым материалы по смене не классового строя классовым. Тогда-то уж точно широкие массы первобытных общинников не свергали гнет каких-то первобытных эксплуататоров. Напротив – выделяющиеся из однородного массива первобытных общинников первые эксплуататоры экономически, а то и военно-политически, опирались на первых эксплуатируемых (“рабская гвардия” в странах Африки и пр.).
         По производственной логике революция происходит, когда производительные силы перерастают старые производственные отношения и формируют новые. А происходит это необходимо с конца старой формации (вообще-то – тавтология). Процесс СМЕНЫ не плавный – поскольку давно отлаженная прежняя надстройка продолжает выполнять свои задачи; поскольку в любой стране есть регионы и отрасли уже с преобладанием нового, и есть “вандейские”; поскольку внешние факторы; и пр. В межформационных классовых переходах четко выделяются стадии… ГЕНЕЗИС – на базе новых производительных сил в рамках старого строя зарождение новых производственных отношений, т. е. классов, их интересов, их политических организаций, их идеологии, их культуры, и т. д. РЕВОЛЮЦИОННАЯ СИТУАЦИЯ – новый социальный (не только экономический) уклад вступает в противоречие со старым строем, а последний отвечает реакционной диктатурой. РЕВОЛЮЦИЯ – свержение старого новым, самые острые формы борьбы разных формаций, широкое участие масс, территориальные расколы стран, “белый и красный” террор и пр. КОНСЕРВАТИВНАЯ СИТУАЦИЯ – победившие новые господа теряют радикализм, осаживают порыв масс, закрепляют свою победу, но что-то возрождают из прошлого. С окончательной победой нового строя происходит ДЕГЕНЕРАЦИЯ прежнего (вымирание упрямых реакционеров, отмирание архаических пережитков и пр.). Например, смена феодализма капитализмом в Англии: генезис XVI века на базе т. н. малой промышленной революции; революционная ситуация в первой половине XVII века; революция середины века; консервативная ситуация второй половины его; дегенерация с конца века. Подобная структура (часто в менее ясном виде) прослеживается в других переходах от феодализма к капитализму (в моих других работах схема несколько более детальна и отчасти при другой терминологии). Можно обосновать подобную структуру при переходе от рабовладельческой формации к феодализму. Более того – похожа структура перехода от первобытного строя к классовому. В Шумере … Урукская культура – на базе ирригационного переворота генезис социального неравенства, эксплуатации и пр. I Протописьменный период – явные черты классового строя, но нет государства. Этнография показывает для этой стадии принуждение богатых соплеменников делиться богатством или уничтожать его, санкционированное обществом даже убийство слишком ушлого эксплуататора и пр. Собственно революция плохо прослеживается и археологией, и этнографией. Но II Протописьменный период характеризуется уже наличием государства (завязанного на администрации храма – “царственность спустилась с неба”), которое закрепляет классовый строй. Дегенерация первобытного затем длится века. Сходство структур переходов и классовых формаций к классовым, и первобытной к классовой позволяет думать, что и структура перехода от классовой формации к коммунизму в каноническом виде (в САМЫХ РАЗВИТЫХ капиталистических странах) должна быть похожей. Можно констатировать с середины XX века капитализм, так же отличный от классического, как поздние этапы рабовладельческого строя (Поздняя Римская империя) и феодализма (в Западной Европе с XV века) отличны от их классических этапов. На базе научно-технической революции (информационная, космическая, ядерная и пр.) со второй половины XX века можно полагать генезис нового строя. Общество потребления в плане и широких масс – необычно для классового строя, опасно и для масс пороками аристократий прошлого (хищные вещи века; пресыщенность, скука и пр.). Угроза атомного уничтожения человечества – только первая явная угроза перерастания производительными силами классовых отношений. Компьютеризация впервые дает техническую основу научного (не стихийно-рыночного и политического) управления обществом, техника “электронной власти”, интернет и т. д. – техническую базу коммунистического самоуправления. Острейший вопрос марксистской теории – те НОВЫЕ не КЛАССЫ, которые, без внесения социализма ИЗВНЕ в ФИНАЛЕ формации, станут предпосылкой тружеников не КЛАСОВОГО строя. Лучшая постановка вопроса, известная мне – в книге А. В. Бузгалина БУДУЩЕЕ КОММУНИЗМА (но книге лет 20; тема только намечена). Возможно: НОВЫЕ ЛЕВЫЕ – первое, смутное еще проявление НОВЫХ сил. Возможно: кризис 1973 подвел черту под поздним капитализмом, открыл революционную ситуацию (по крайней мере, реакция от неоконсерваторов, новых правых до современных ньюмюнхенских покровителей бандеровцев, ИГИЛ и т. д., при собственном гнилом неолиберализме, постмодернистском бескультурье и пр. – налицо). Возможно: движения альтерглобалистов, “захватчиков Уолл-Стрита”, еще какие-то, даже скандальное избрание (не президентство) Обамы – первые симптомы начала Революции (во Франции такие симптомы начались за полтора десятка лет до 1789 года). Но при этих предположениях острые вопросы для марксистов: второстепенность марксистов в этих антикапиталистических явлениях; перспективы этих явлений, вообще актуальность смены (позднего) капитализма новым строем; проблема исторической миссии пролетариата. Очень остры вопросы “краха социализма” и “кризиса марксизма”, их корней в прошлом, вообще судеб социализма и марксизма XX века.
         С учетом практики XX века предлагаю коррекцию понятий… КОММУНЗМ (даже ранняя фаза) – естественное общество на базе производительных сил более высоких, чем капиталистические. СОЦИАЛИЗМ – некапиталистическое общество на базе капиталистических производительных сил, искусственное, противостихийное. Он сочетает в себе черты формации (для его установления необходима социалистическая революция) и в целом революционного перехода от НЕ финального капитализма к коммунизму. Но революционный переход (прокоммунистический социализм) может сорваться без сразу прямой буржуазной контрреволюции (разные неканонические ее иллюстрации: “забастовка кулаков”1927, путч в Венгрии 1956 и др.), а для начала смениться длительным движением к капитализму пока еще некапиталистического общества с капиталистическими производительными силами (реальный социализм СССР с 30х годов), только с финальной контрреволюцией (90е лиходеев). Практикой XX века стал ПУТЬ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ОРИЕНТАЦИИ – не (вполне?) эксплуататорское общество на базе производительных сил докапитализма. Общее у всех трех – в разной мере сознательное развитие. Но для коммунизма сознательность – объективно естественная (стихийная, если угодно), необходимая, неотделимая, а для двух других – объективно искусственная, не полная, не гарантированная. Потому не гарантированы успешные завершения социализма и пути социалистической ориентации. При этом социализм может возникнуть без буксира коммунизма, а путь социалистической ориентации – только с буксиром коммунизма, хотя бы социализма. Это в решающей мере связано с количественной спецификой пролетариата, переходящей в качество его исторической миссии.
          Маркс и Энгельс ошиблись (повторюсь) в оценке середины XIX века как естественного кануна коммунизма в развитых странах, с тем ошиблись в понимании кризиса 1847 года как симптома перерастания производительными силами капитализма (экономические кризисы – симптом итоговости классового общества в целом; капитализма, как классовой формации в целом), в надеждах на Революцию 1848 года как естественное начало хотя бы перманентного пути к коммунизму (даже в Англии тогда только устанавливался классический капитализм свободной конкуренции – середина формации). Ошиблись они и в оценке пролетариата как ЕСТЕСТВЕННОГО могильщика капитализма. Но их ошибки не были абсолютными, неосновательными, без момента истины. Последующая история практически подтвердила прокоммунистические потенции (возможности – не необходимости) пролетариата и даже более слабые такие потенции ВСЕХ ТРУДЯЩИХСЯ классов в истории. Борьба за изменение форм сосуществования классов – не строго линейный вектор поперек истории; это широкий поток с разными завихрениями, отклонениями. Радикальные отрицания конкретного классового общества содержали моменты отрицания классового общества вообще (среди прочих – возможно два рабских государства на Сицилии и Гелиополис II века с. э.; разные ереси, включая раннее христианство, особенно феодализма; ранний Табор гуситов и того более Мюнстерская коммуна; и высшая форма донаучного социализма – Коммуна Парижская). В 40е годы XIX века чартизм показал физическую силу пролетариата, а пролетарии Континента, особенно Франции, обнаружили явную тягу к ниспровержению капитализма вообще, к тогдашним социалистическим учениям о светлом ПОСЛЕКАПИТАЛИСТИЧЕСКОМ будущем. Марксизм заострил прокоммунистическую составляющую стихийной антикапиталистичности пролетариата. Маркс и Энгельс, при всей их “детской левизне”, исходили из реалий. Эти реалии – объективно социалистические потенции у всех трудящихся классов. А пролетариат – ОСНОВНОЙ эксплуатируемый класс ПОСЛЕДНЕЙ классовой формации, с самыми мощными социалистическими потенциями, что подтвердила последующая практика. Но эти социалистические возможности не давали гарантий необходимости – во-1. А во-2, в лучшем случае выводили только на социализм (в предложенном выше понимании термина – не прямо на послекапиталистическую формацию). Реалии заставляли Классиков преломлять коммунистические мечты в практике подготовки социализма (со стержневой концепцией диктатуры пролетариата). С учетом теоретической неясности практическую подготовку социалистической революции нужно признать хорошей. Общая неясность аукнулась до сих пор отсутствием КОММУНИСТИЧЕСКОЙ революции в самых развитых странах, хорошая практическая подготовка социалистической революции – Октябрем и всем социализмом XX века.
                                                                        * * *
        Теперь опять к статье Новикова. Собственно говоря, я уже противопоставил пониманию темы Новиковым свое понимание. Но детальное рассмотрение статьи оппонента – дополнительная аргументация за мое понимание. Ниже везде используется социалистическая – коммунистическая терминологии в предложенных выше трактовках.
                                    2. О СОДЕРЖАНИИ ПОНЯТИЯ “ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА”.
          “… диктатура пролетариата представляет собой тип государственного устройства на переходном этапе от социалистической революции до полной и окончательной победы социализма – до создания бесклассового социалистического общества” – Выше я высказал мнение, что неимущий пролетариат – верховный собственник – нелепость (или демагогия), ЕГО С ОГОВОРКАМИ диктатура кончается с его окончательной самоликвидацией как неимущего класса. С учетом практики XX века я предложил разграничить некапиталистическое классовое (именно с классами; также с рынком, с государством и т. д.) общество на базе капиталистических производительных сил как СОЦИАЛИЗМ – и бесклассовое КОММУНИСТИЧЕСКОЕ общество (на базе производительных сил выше любого капитализма, уже без значимых пережитков и на первой фазе). И я полагаю, что диктатура пролетариата не “от социалистической революции” дальше, а именно диктатура Революции (если не сводить ее к событиям ночи 7 ноября в отдельно взятой столице – как Великую Французскую к взятию Бастилии и т. п.). Свергало Временное правительство и триумфально распространяло Советскую власть пролетарское и полупролетарское (в основном крестьянская беднота) большинство населения. Когда же бывшая крестьянская беднота, получив землю и став большинством большинства населения – мелкой буржуазии, неблагодарно заколебалась, Советская власть устояла рабочими Советами в городах и батрацкими Комбедами в деревне. Еще при НЭПе и при коллективизации РЕВОЛЮЦИОННЫЙ переход к по-социалистически классовому обществу не завершился, формирующийся социалистический рабочий класс (еще достаточно пролетарский – с безработицей и пр.) был полным гегемоном. А потом диктатуры пролетариата не могло быть хотя бы за ПОЛНЫМ отсутствием этого класса КАПИТАЛИЗМА. За рамками – уже отклонение реальности от социалистического идеала, уже условность социалистических классов как таковых, условность ДИКТАТУРЫ как ИХ и как ПРОКОММУНИСТИЧЕСКОЙ.
          “… формы диктатуры пролетариата, например ограничение и лишение политических прав мелкобуржуазных и буржуазных слоев, во многом определяется соотношением классовых сил … диктатура пролетариата – это прямое или косвенное насилие победившего рабочего класса и беднейших слоев города и деревни как над буржуазией вообще …, так и над мелкобуржуазными слоями трудящихся (в форме союза и пресечения контрреволюционных колебаний) т. е. твердое пролетарское руководство крестьянством и мелкобуржуазными слоями …” – Нечеткость понятий провоцирует опасность непонимания. Во-1, “беднейшие слои” – часто разложившиеся люмпены, в отношении которых нужна особая осмотрительность. Люмпен-пролетарии в качестве “пролетариев” у власти при социализме – худшая часть пресловутых “мелкобуржуазных элементов”. ТРУДЯЩИЕСЯ “беднейшие слои города и деревни” – просто пролетарии (в условном понимании начала социализма). Далее. Не от меня идет традиция отделение мелкой буржуазии как КЛАССА собственников-неэксплуататоров от КЛАССОВ эксплуататоров-собственников и эксплуатируемых-несобственников капитализма. Крестьяне – отраслевое подразделение земледельцев разных классов (а все классы – разно отраслевые). “Соотношением классовых сил” определяется: лишает ли диктатура пролетариата (т.е. только на время революции в широком смысле – до ликвидации буржуазии и самоликвидации пролетариата как классов) политических прав всю буржуазию полностью; в какой мере ограничиваются права мелкой буржуазии до ее кооперирования; какие формы ”прямого или косвенного насилия” применяются к отщепенцам-пролетариям (Ижевская дивизия Колчака под красным знаменем; более опосредственно – власовцы; и пр.); и т. д. При четком понимании классов не может быть пафоса в плане насилия над малограмотными отшепенцами-пролетариями “и мелкобуржуазными слоями” ТРУДЯЩИХСЯ. Еще Энгельс ясно обосновал мысль (КРЕСТЬЯНСКИЙ ВОПРОС ВО ФРАНЦИИ И ГЕРМАНИИ), что социализм – и для них. А когда есть названный пафос – легче пойти на скрытую экспроприацию мелкой буржуазии в форме коллективизации, даже с прикреплением колхозников к земле (вот тебе бабушка и 7 ноября – даже несколько ранее Юрьева дня). Главный пафос твердого пролетарского руководства мелкобуржуазными слоями (крестьянства, ремесленников и пр.) – НЕ СМЕТЬ КОМАНДОВАТЬ СЕРЕДНЯКОМ (почти вся власть в отношении него – советам, объяснениям, убеждениям); не системные отклонения – эксцессы, отклонения, как систематическая норма – смертельно опасная беда, больше или меньше преступление.
           “Различия по классовой сути порождают и различия в формах диктатуры пролетариата” – Надо понимать – неловкая фраза. Классовая суть диктатуры пролетариата – без различий. А ее формы – действительно различны в силу многих случайностей, далеких от классовой СУТИ. РАЗНООБРАЗНАЯ народная демократия не столько отбросила форму буржуазной власти, сколько революционно сломала ее классовую суть; наполнила старую форму новым содержанием. При перерождении социализма советская форма власти оказалась достаточно прочной и для переоформления потребовала Большого террора, какой не был обязателен при переоформлении народной демократии. Но при “крахе социализма” советская форма уже не прокоммунистической диктатуры оказалась не прочней народно-демократической; хотя меньше подходила буржуазии и была отброшена, а не была наполнена новым содержанием, как другая форма в Польше и т. д.
              “… пролетарский характер диктатуры не меняется от того, что коммунистическая партия рабочего класса может … вступать во временные союзы и коалиции с революционно-демократическими силами …” – Коммунисты особенно не самых развитых стран НЕ МОГУТ не вступить в союз с революционно-демократическими силами на их базовой основе класса мелкой буржуазии при условии своей гегемонии. Самый тесный “союз” сложился в СССР, где многие левые эсеры и пр. вошли в ВКП(б) при ликвидации своих партий. В Болгарии “эсеровский” Земледельческий союз просто отказался от любой самостоятельности в отношении компартии, стал своего рода союзом “сочувствующих”. В других странах социализма была узаконена более явная многопартийность. Если мне не изменяет память – не коммунист Иштван Доби оформил отстранение от власти правительства “коммуниста” Имре Надя и приход к власти правительства Яноша Кадара. Реальный социализм – пародия на марксистский идеал (кроме, наверное, Кубы), но формальности социализма соблюдались прилично, в том числе социалистический характер всех трудящихся при многопартийной системе. В ИДЕАЛЕ же союз с не рабочими, может с их партиями – не временный, (почти?) до коммунизма.
             “… она (диктатура пролетариата) принципиально ограничена историческими рамками перехода от капитализма к социализму”. Целиком согласен с фразой, но нужно договариваться о терминах, чтоб не спорить о них. В системе предложенных выше трактовок терминов мое понимание ИДЕАЛА … Социалистическая не совсем диктатура – на всем протяжении перехода (революционного по сути) от не финального капитализма к коммунизму, на всем протяжении социализма как явления формационного типа (как буржуазная совсем диктатура – на всем протяжении капиталистической формации). А диктатура пролетариата – только на протяжении революционного перехода от капитализма к социализму (некоторый исторический аналог революционной диктатуре буржуазии в духе якобинцев, отличной от послереволюционной). В понятиях той системы терминов фраза “… окончательная победа пролетариата (построение бесклассового социалистического общества) станет и моментом самоуничтожения этого пролетариата как класса” неверна. Пролетариат как класс капиталистического строя самоуничтожается с уничтожением капитализма и утверждением социализма (классового строя без эксплуататоров). А социализм (и его классы) самоуничтожится с построением бесклассового коммунистического общества. Проблемы – в отходе реальности от идеала.
                                             3. О диктатуре пролетариата и социализме.
          “… если после полной и окончательной победы социализма возврат назад, к капитализму, будет принципиально невозможен, то на этапе диктатуры пролетариата такой возврат принципиально возможен, а при условии отступления от научного социализма – даже закономерен (возврат закономерен? – А. М.)”. Полная и окончательная победа нового строя – другое словесное выражение не возврата назад. Вопрос – в этапе диктатуры пролетариата, который определяется своей надстройкой! Правда, выше “определения этапа” Новиков пишет об антагонистических и неантагонистических противоречиях на разных этапах и о смежных темах – по-моему, не очень перспективно. Чем чье определяется наличие: антагонизмов этапом, определяемым диктатурой пролетариата – или наоборот; или еще как? В чем причины наличия любых исходных причин? Я не предлагаю метода количественных расчетов проблем, но рискну предложить их более глубокое качественное понимание с принятой выше трактовкой терминов… Социализм – искусственное общество на естественной базе капиталистических производительных сил, ежеминутно, ежечасно, стихийно и в массовом масштабе требующих соответствующих капиталистических производственных отношений, в конечном счете задающих антагонизмы СОЦИАЛИЗМА, его классовые черты. И это негативное действие распространяется на КЛАСС, его ПАРТИЮ, ее РУКОВОДСТВО – всегда конкретных людей. Действие закона Маркса не перечеркнуть – как самолету не перечеркнуть действие закона тяготения Ньютона. Но как самолет (экипаж) определенным образом “обходит (облетает, т. с.)”, действие ЭТОГО закона Ньютона с использованием действий других законов НЬЮТОНИАНСТВА, так сам социализм (люди) по завету последнего Тезиса о Фейербахе, с использованием разных разработок марксизма МОЖЕТ предотвратить свое ТОЖЕ ПАДЕНИЕ (в капитализм). В реальности соответствующая ВОЗМОЖНОСТЬ вполне не реализовалась из-за НЕ ТЕХ количественных характеристик факторов возможности – это нужно осмыслить и учесть на будущее.
         “… следует считать безусловной ошибкой решение XXI съезда … о полной и окончательной победе социализма … Отход от диктатуры пролетариата, подмена классово-пролетарского общенародным стали одним из условий последующей реставрации капитализма” – Моя точка зрения… О полной и окончательной победе даже первой фазы коммунизма на базе производительных сил ниже, чем сейчас в США и др., и речи быть не может. Но ЕСЛИ до Войны буржуазия была, как класс, ликвидирована, ЕСЛИ мелкая буржуазия была кооперирована, ЕСЛИ неимущий класс капитализма себя как таковой ликвидировал полностью – НУЖНО говорить о ПОЛНОЙ победе не капитализма на базе капиталистических производительных сил (с массой НЕОБХОДИМЫХ модифицированных институтов классового строя – рынком, классами, государством, партией и пр.), нужно говорить о специфической диктатуре обоих социалистических классов (если в Гражданке мелкая буржуазия колебалась, то гитлеровцев колхозники ломали плечом к плечу с рабочими; а отщепенцы были в обоих классах). И реставрация капитализма произошла не в результате военного разгрома социализма, не, хотя бы, в первую очередь от его удушения экономической блокадой; против внешнего воздействия победа социализма была, в общем, ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ. Проблема не окончательности и не полноты победы в другом – полная и окончательная победа социализма была формальной. С 30х годов не было реально прокоммунистического социализма и вполне социалистических классов, подлинно ИХ диктатуры (был УЖЕ “отход от диктатуры пролетариата”, прокоммунистческой диктатуры вообще) – фактически ПРЕДПИСЫВАЛА К ИСПОЛНЕНИЮ реально обозначившаяся элита социалистических классов; уже шел генезис капитализма (ЯВНО с Голода 32-33 и его ПОДАВЛЕНИЯ, ДИКО с АНТИНАРОДНОГО, АНТИКОММУНИСТИЧЕСКОГО Большого (авто)террора нацистских масштабов) – подготовка “реставрации” капитализма. Откат необычного общества не имел аналогов в истории; в том числе искреннего самообмана – в той или иной мере – отделившегося от народа верхнего слоя (еще не класса), что у нас уже распрекрасный социализм, а впереди светлое будущее коммунизма. С тем СЛОВА, относительно ПРАВИЛЬНЫЕ – про общенародное государство и т. д. Беда в том, что слова мало соответствовали реальности. И маленький нюанс. Реставрациями (феодальными) на исходе Революций называют реакционные режимы ПОБЕДИВШЕЙ феодализм БУРЖУАЗИИ. Реставрацией капитализма на исходе социалистической революции было бухаринско-сталинское углубление НЭПа 1925-27 годов дальше ленинских пределов. Социальную контрреволюцию в странах социализма к ТАКИМ реставрациям приравнивать неправильно (на исходе социальной контрреволюции в РФ возможна “социалистическая реставрация” ПОБЕДИВШЕЙ БУРЖУАЗИИ – правление КПРФ и т. п.                                                                                                                                 4. 0
          В плане и ЗАДАЧ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА я провожу различие рассмотрения ИДЕАЛОВ социализма и т. д. – и сильно отличной от идеалов реальности, отличаю пролетариат капитализма (условный при переходе к социализму) от рабочего класса социализма и пр. Альтернативную традицию я считаю ошибочной. С приверженцем традиции спорить неудобно из-за разных пониманий терминов.
                                                                        4.1
          У МЕНЯ нет возражений (только уточнение по различию переходного пролетариата и социалистического рабочего класса). Это Новиков в других местах отходит от четкого различия задач диктатуры пролетариата по уничтожению классов капитализма (включая самоуничтожение переходного пролетариата) и задач общенародного государства по самоуничтожению классов социализма при переходе к коммунизму.
                                                                        4.2
          Излагаются ЗАДАЧИ, во многом правильно. Но не разделение четко УСТАНОВЛЕНИЯ не капитализма на базе капиталистических производительных сил диктатурой самоликвидирующегося класса капитализма, СУЩЕСТВОВАНИЯ уже такого не капитализма при диктатуре двух социалистических классов и его СМЕНЫ строем на базе коммунистических производительных сил (без всякой диктатуры задающих коммунистические производственные отношения) рождает путаницы.
             “… в исторических пределах диктатуры пролетариата рабочий класс должен …” – В пределах еще диктатуры ПРОЛЕТАРИАТА уже социалистический рабочий класс ? Дальше в абзаце говорится все же о пролетариате – кстати, в связи с собственностью этого неимущего (по общепринятому определению – без уточнений Новикова) класса. И затрагивается вопрос о наличии каких-то “социальных групп или слоев”, которые могут все изгадить. Такие “социальные группы или слои” реального социализма – реальность, грамотно, насколько я знаю, не проанализированная никем. Упор делался на агентах империализма и мелкобуржуазных слоях, на пережитках капитализма (но меньше всего на главном – капиталистических производительных силах, по Марксу естественно задающих остальные “пережитки”). Новиков, говоря о несоциалистических, в сущности, группах и слоях социализма, никак не объясняет этот феномен.
         Новиков уподобляет победивший пролетариат новоиспеченному собственнику автомашины, имеющему права, но не умеющему ни водить, ни чинить и вынужденному обращаться к шоферам и механикам, которые его облапошат. По этой аналогии пролетариат сначала должен был научиться управлять и чинить (у кого?), а затем получать. Если он получил от бога, царя или героя – откуда у неимущего деньги, чтоб НАНИМАТЬ умельцев. А уж если неимущий нашел деньги и на покупку … Аналогию считаю неудачной, сомнительной.
          “Любые попытки развивать материальную базу на долговременной основе с помощью рыночных отношений и мелкособственнических интересов неизбежно порождает разрыв между социалистической целью и несоциалистическими (буржуазными) средствами ее достижения …” и далее. – Пока общество базируется на капиталистических производительных силах (и без буксира коммунизма, на который для отсталых стран рассчитывали все Классики) наличие, использование разных институтов классового общества, капитализма (рынка, классов, кооперации, государства, партии и пр.) НЕИЗБЕЖНО. Проблема в том, чтоб эти “пережитки” не порождали разрыва между целью и средствами. Проблема в том, чтоб они служили движению к коммунизму, а не откату в капитализм – как даже буржуазия при НЭПе и пр., особенно в странах народной демократии. НО ЛУЧШЕ, без непонятых опасных ошибок и намеренных “ошибок” (не рынок, а Партия и Советская власть ответственны за Большой террор, сорвавший движение к коммунизму). Ленин писал про НЭП, что это всерьез и надолго. В народной Польше и др. нэповские черты были десятилетия, но СССР с зажатым рынком рванул в капитализм не хуже других – и через политику как бы коммунистической партии и как бы Советской власти. Развитые страны социализма уже давно эволюционировали к капитализму – при разной степени рыночности . А опыт быстрого развития Китая и Вьетнама в плане социалистического развития настораживает – но все же требует изучения хотя бы для частичного “нэповского” использования; того, что приемлемо.
                                                                         4.3
          “… как революционно-демократическая, так и пролетарская диктатура первоначально поднимает к политической борьбе и дает власть далеко не всем (? – А. М.) трудящимся (! – А. М.) и не всем рабочим (диктатура пролетариата не дает власть пролетариям!!! – А. М.), а изначально именно авангарду (ПАРТИИ, надо понимать? – А. М.) …” – Противопоставление пролетариату всех остальных трудящихся как сплошной реакционной массы – вздор части социал-демократов, оспоренный еще Энгельсом (КРЕСТЬЯНСКИЙ ВОПРОС ВО ФРАНЦИИ И ГЕРМАНИИ). Попреки большевиков, Ленина диктатурой ПАРТИИ, а не КЛАССА – ошибка Розы Люксембург и любимая демагогия оппортунистов. Но такие реальности, как РЕВОЛЮЦИЯ, ДИКТАТУРА не реальны силами тысяч в стране миллионов. Брал Зимний и т. д. не только и не столько Авангард. Он “первоначально поднимает к политической борьбе” КЛАСС (и сочувствующих ему), и только ПОСЛЕ этого КЛАСС “дает власть далеко не всем” (только трудящимся), свершая Революцию, устанавливая СВОЮ диктатуру. Революционно-демократическая власть исторически не самостоятельна, переходна по одному из вариантов своих потенций. Конкретно в России с Октября она выступала как не развернувшаяся еще диктатура пролетариата, но при изначальном доминировании большевиков, при слабой, но гегемонии пролетариата. Эта власть опиралась в первую очередь на пролетарское и полупролетарское большинство населения и союз с середняком. ЭТА власть КОНЧИЛАСЬ, когда с получением крестьянством земли оно стало преимущественно мелкобуржуазным и в целом заколебалось (Мятеж левых эсеров и пр.). Тогда власть стала более пролетарской (рабочие Советы и батрацкие комбеды), но при полусоюзе (левые эсеры раскололись) пролетариата с мелкой буржуазией (вид гегемонии пролетариата). На сторону ЭТОЙ власти твердо встала мелкая буржуазия в гражданской войне пролетариата и буржуазии; пролетарская в отсталой стране диктатура стала канонически народной (Советской) властью (насколько возможно в первом варианте и в отсталой стране) при выраженной гегемонии пролетариата (добровольно принятой середняком – мелкой буржуазией – которым системно не командовала) – какой и оставалась до победы стихии негативных явлений противостихийного строя.
          … Октябрьская революция произошла в тот момент, когда на выборах в Учредительное собрание … за большевиков … проголосовало менее 25% избирателей ” – т. е. пролетарское меньшинство населения. Зато полуПРОЛЕТАРСКАЯ деревня проголосовала за союзников большевиков. И ведь выборы в Учредительное собрание организовывала БУРЖУАЗНАЯ власть (как и на президентских выборах 1996 года РФ). Наконец, результаты этих выборов отстали по времени от большевизации Советов. А большевики получили власть от них, а не от буржуазного анахронизма под названием Учредительное собрание.
         Новиков противопоставляет активность компактного революционного меньшинства бессилию аморфного даже большинства. Но пролетарское меньшинство в отсталой стране одержало победу потому, что выражало интересы и аморфного большинства (Декреты о Мире и Земле; пр.). Диктатура пролетариата всегда была (более или менее опосредственно) властью и этого большинства; ИЗНАЧАЛЬНО УСТАНОВИЛАСЬ (Триумфальное шествие …) и одержала победу в Гражданской войне только при прочной опоре на это большинство.
          “… диктатура пролетариата будет непрочной и будет обречена на поражение, если авангард рабочего класса не сможет привлечь к делу управления государства сначала рабочих, а потом всех граждан поголовно” – В плане мною предлагаемых коррекций … Если авангард пролетариата не сможет привлечь к делу замены буржуазного государства пролетарским – к Революции – КЛАСС, Революции не будет; если сможет – пролетариат неизбежно будет составлять не острие, но костяк новой политической власти, ее организации – Красной гвардии и Армии, депутатов Советов и пр. Это демагогия буржуазии, что управлять – значит быть чиновниками (профессиональными депутатами в том числе). В идеале Советская власть – не совсем государство, не столько чиновники или даже избранные, но и ходоки в Советы для предложений и контроля, помогающие органам активисты и т. д. Хорошее приближение к идеалу было в первые годы Советской власти. К сожалению – социалистический рывок оказался “непрочен и … обречен на поражение”. Сначала стихийный негатив – ЕСТЕСВЕННОЕ при капиталистических производительных силах оттирание чиновниками масс от власти. Затем – целенаправленный кровавый разгром остаточного народовластия и идейных коммунистов в 30е годы. А в 90е было покончено и с имитацией социализма, его народовластия. Поголовное же самоуправление возможно только при коммунизме, когда не будет ни класса-гегемона за отсутствием классов, никакого управления государством за отсутствием такового. В отсталой стране к нему можно придти, если изначально управлять государством будет переходный пролетариат при союзе с переходной мелкой буржуазией, а затем два социалистических класса без выделившейся из них элиты.
          “Перед рабочим классом … задача: с одной стороны … подавить колебания мелкой буржуазии … с другой … должен уметь защитить себя от своего собственного государства …” – Подавление ОТДЕЛЬНЫХ выступлений мелкой буржуазии, как и ПРОЛЕТАРИТА – неизбежно. Системное подавление мелкобуржуазного большинства в отсталой стране столь же глупо и ПРЕСТУПНО, как пролетарского ее меньшинства. Если дело доходит до такого – значит, у Авангарда не хватает ума (или УЖЕ у псевдоавангарда желания) вести общество к коммунизму при капиталистических производительных силах и без буксира коммунистических стран. У сталинистского руководства не хватило ума и желания провести коллективизацию без подавления массового сопротивления мелкой буржуазии (сколько я помню, когда-то Сергей Анатольевич это сталинистское ПОДАВЛЕНИЕ осуждал). Ленин, когда только наметилось сопротивление мелкой буржуазии достаточно симпатичному для пролетариата “военному коммунизму”, а мелкой буржуазией только терпимому по ситуации, добился НЭПа, ошеломительного для многих рабочих, даже коммунистов (при этом уже начавшиеся мятежи были вовремя подавлены). А тезис, что рабочий класс должен уметь защитить себя от своего собственного (перерождающегося) государства (изначально основного аппарата диктатуры пролетариата!) затрагивает острейшую тему, но без глубокой ее разработки повисает в воздухе.
          Класс капитализма не может быть естественным установителем бесклассового строя. Из КЛАССА можно сделать такого устроителя, если в него в достаточной мере внести марксизм. Субъект внесения – исходная организация марксистов: представителей разных классов, естественно оказавшихся много выше их средней статистики. Такие представители были всегда, но не хватало перелома в развитии обществознания – создания марксизма. КЛАССИКИ – АВАНГАРД – КЛАСС – СОЦИАЛИЗМ: такова логика противостихийного движения к коммунизму от не финального капитализма. Лучшие представители КЛАССА изначально входят в АВАНГАРД, но при этом уже возвышаясь над тред-юнионистской стихией естественного пролетариата. И в социалистической революции, и в последующей эволюции не переходный пролетариат и не собственно социалистические классы, даже рабочий класс, подталкивают свой авангард в правильном направлении – напротив, авангард должен всегда вести социалистические классы против естества опосредственного действия капиталистических производительных сил. Если КЛАСС ГОТОВ идти к коммунизму, готов НА ЖЕРТВЫ в пути – путь ему не подскажет ни его классовый инстинкт, ни поверхностное знание марксизма; путь МОЖЕТ найти только АВАНГАРД – если раньше не разложится. А этот авангард (исходно самые идейные, самые самоотверженные, самые грамотные) необходимо составляет костяк такого “пережитка” классового общества, как политическая надстройка (Партия, Советы и т. д.). Даже социалистический рабочий класс не способен естественно контролировать свой авангард настолько эффективно, чтоб опосредственное действие капиталистических производительных сил ГАРАНТИРОВАНО не смогло разложить авангард. Ведь классу надо бы это делать ОРГАНИЗОВАНО, с помощью какой-то ОРГАНИЗАЦИИ. Еще один АВАНГАРД для контроля за первым? И он-то гарантирован от разложения? Два авангарда – нелепость. Но ЕСЛИ единственный (хотя многогранный) авангард разложится (а разложившийся “авангард” не потерпит “конкурента”: дело Рютина и пр.) – никакое естество никакого класса краху социализма не помешает. В Венгрии 1956 или Чехословакии 1968 были здоровые импульсы со стороны социалистических классов – но они только расшатали то, что было, и тем открыли дорогу к краху социализма, такого, какой был, с перспективой только капитализма. Как НАЧИНАЛОСЬ разложение авангарда задолго ДО полной победы любого социализма, хорошо показывает эпизод из ЗАПИСОК КОМЕНДАНТА КРЕМЛЯ П. Д. Малькова. В 18 году (большевики только-только взяли власть; еще ”Пока свободою горим, пока сердца для чести живы…”) в Кремле был объявлен субботник для членов семей кремлевских работников (в массе – гвардии большевизма). И начались звонки возмущенных самых зрелых большевиков Малькову – как он СМЕЛ призвать на ГРУБЫЕ РАБОТЫ “элиту”. Тогда разложение пресек Свердлов – но лиха беда начало. Ленину носить бревно на субботнике было нецелесообразно – с высоких позиций; но нужно было приземлено воспитывать менее зрелых. После смерти Свердлова, особенно Ленина, стихия постепенно перевесила.
         Новиков излагает шесть моментов идеальной Советской власти и дальше пишет: “… такие возможности советской власти могут быть реально обеспечены лишь в том случае, если вся система советов строится не по территориальному, а по производственному принципу, а главное – если в этой системе используются не прямые, а ступенчатые выборы” – Ленин говорил по поводу меньшевистского пункта Устава (воспроизвожу по памяти) – от одного пункта мы не погибнем; негодный пункт был исправлен. Новиков считает, Советскую власть погубили два ее вынужденные момента? Упрощение. Почему ОБЩЕСТВО, КЛАСС, ПАРТИЯ не поправили положение, а сломались от двух моментов НАДСТРОЙКИ? Я повторяю свое мнение (по-моему, марксистское): социализм на базе капиталистических производительных сил ЕСТЕСТВЕННО не гарантирован ни Небом, ни вождем, ни героем – ни КЛАССОМ, его ПАРТИЕЙ. Меньшевики выступали защитниками капитализма, но марксистски подкованные, они правильно указывали на естественную невозможность послекапиталистического строя в стране, отсталой даже по нормам начала XX. А надежда и Ленина на буксир Западной революции не оправдались. По большому счету надо объяснять не “крах” социализма на базе капиталистических производительных сил, а его существование десятки лет вопреки естественному действию закона Маркса. Социализм – материальный факт. Этот ВЕСОМЫЙ факт – результат деятельности марксистов. Но его “крах” – вопреки чаяниям марксистов, хотя вроде бы и по Марксу (урезанному). Мое объяснение … Социализм – не послекапиталистическая формация или ее часть, а прокоммунистическая (в идеале) альтернатива капитализму. Он оказался возможен потому, что “философы” познали естество мира настолько, что это естество уже можно менять искусственно. В любой классовой формации всегда есть недовольные. Однако естественное недовольство не выводит за пределы формации – пока производительные силы не перерастают ее, не рождают новые классы и ИХ недовольство. Но если недовольные освоили марксизм – классовое общество, особенно его итоговую формацию, можно искусственно прервать. Проблема в том, что сломать классовое общество (известное, изученное) легче (с использованием ЕГО же естества для отрицания его самого – как плыть на паруснике против ветра, используя именно ветер). А вот идти потом к коммунизму, особенно впервые, против действия капиталистических производительных сил, не имея уже возможности искусственно использовать какие-то естественные силы капитализма (классовую борьбу, прежде всего) – тяжелее (нужно создать “пароход”). Тонкости капитализма (особенности выборов и пр.) задаются естественно. Все тонкости социализма нужно просчитывать (в том числе – какое естество можно или нужно оставить). Мнение Новикова про две роковые ошибки в плане Советской власти имеют момент истины, но не более. Были не только ошибки (и ошибки не страшные, если бы не все проблемы общества) – был и ИНТЕРЕС крепнущей элиты. Мальков писал о случае первых месяцев Советской власти. А после сплачивающей большевиков Гражданской войны, того более после смерти Ленина, стоящего выше естества общества, выше нормы большевиков и подтягивающего их до своего уровня – сразу начался перевес стихии над сознательностью. СРАЗУ начались БУРЖУАЗНЫЕ склоки в самом острие противостихийного фактора – руководстве Партии, с тем утрата возможностей коллективной замены гению, нахождений более правильных решений. Еще до 30х годов Партия уже утрачивала марксистский характер (исчезали научная свобода дискуссий, товарищеские отношения; намечались “враги народа”; коммунисты начали выстраиваться по ранжиру с обозначением “главных товарищей” и “хозяина”; пр.). Рыба гниет с головы, социализм смертельно начал гнить с Партии, ее руководства. “Гнилая голова” не могла не делать ошибок больше, чем раньше, готова была к преступлениям, если они были в ее интересах. Не берусь судить о характере “ошибок”, про которые пишет Новиков, но в любом случае они далеко не первые – и малая частность в массе всех ошибок и “ошибок”.
         “Не менее важной политической задачей диктатуры пролетариата является распространение социалистической революции вширь … необходимость связана прежде всего с тем, что в условиях враждебного империалистического окружения … решение задач диктатуры пролетариата … сильно осложняется и затрудняется” – ЭКСПОРТ революции в любом случае для спасения отдельно взятой страны? Или ее ПОМОЩЬ Мировой революции, поскольку последняя в любом случае внутренне назрела, как рассчитывал Ленин? Докоммунистические производительные силы всех стран (почти всего?) XX века исключали естественную Мировую революцию. А чтобы тонко подготовить новый Октябрь против стихии, против насторожившейся буржуазии – нужен хотя бы один гений уровня Ленина. Крошечная Куба – единственный, хотя и блестящий, пример возможной Революции без гения, изначального без руководства марксистской партии и только с ПОМОЩЬЮ соцлагеря, иллюстрация малой вероятности расширения социализма вширь без экспорта революции. В остальных соцстранах преобладал экспорт революции, хотя оправданно против экспорта контрреволюции (послевоенные события в Греции и др.). Но результат войны экспортов решающей победы не дал; правда, социализму, уже далекому от идеала.
                                                                          4.4
        Если не касаться преломления темы в различии диктатуры переходного пролетариата и затем диктатуры обоих социалистических классов – я не вижу возражений к содержанию абзаца. Но он предлагает идеал, в общем известный. В современных условиях просто изложение идеала, может быть отчасти и полезно, как НАПОМНАНИЕ – или ПРОСВЕЩЕНИЕ неофитов, но для ядра читателей КЛ и т. д. – изложение азбуки почему-то плохо написавшейся истории.
          5.1 Рассмотрение ИСТОРИЧЕСКОГО ОПЫТА ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА Новиков начинает банальностью: “Никакая диктатура пролетариата и даже социалистическая революция не возможна без руководящей роли партии” – Очень СОЗНАТЕЛЬНЫЙ авангард НЕИЗБЕЖЕН при движении к коммунизму против СТИХИИИ действия капиталистических производительных сил, их следствий отсталой страны. Новиков правильно иллюстрирует это и примером Парижской Коммуны. Пример КНДР менее корректен: начальная ТПК принципиально не отличалась от других компартий феодальных стран (Китая, Вьетнама и пр.). Но главная некорректность Новикова: при прямом осуждении Чучхе, маоизма, ходжизма и титоизма он замалчивает факт, что эти направления – лишь разные крайности международного коммунистического движения с изначальной гегемонией компартии СССР. Правда, осуждается и КПСС без Сталина, но ни слова о сталинщине, к которой особенно близки Чучхе, маоизм и ходжизм, которая спровоцировала титоизм. При Сталине в плане темы было более или менее нормально, а испортили дело после его смерти “советские ревизионисты” и их критики? По логике ТЕКСТА Новикова это так. А я помню Новикова совсем другого. Мы были близкими единомышленниками; по моей самооценке – марксистским крылом в просталинистской Революционной партии России, остатком марксистской 1 РПК, пока Новиков не перешел в просталинистскую РКРП-РПК (потому его ТАКАЯ Статья; бытие определяет сознание), а я не ушел в марксистскую Региональную партию коммунистов (потому моя критика Статьи). В сталинщине и последующих извращениях марксизма личная вина Сталина ничтожна (он лишь сыграл, правда, хорошо, роль, написанную негативами стихии), но его личная вина больше, чем любого другого. В том числе, или прежде всего, при решающей роли Сталина “проник в руководство … коммунистических и рабочих партий” псевдосоциалистический ревизионизм (хотя Сталин, вероятно, считал себя главным марксистом не менее, чем Каутский). И при значимой роли Сталина уже плохонькую диктатуру пролетариата КРОВАВО сменила диктатура бюрократа, постепенно подведшая страну к капитализму.
         5.2 “Второй урок … состоит в том, что общие законы перехода от капитализма к социализму (и в системе моих коррекций терминологии – и коммунизму - А. М.) проявляются в каждой стране в особой конкретно-исторической форме …” и далее. – Урок лишь подтвердил банальность даже для не диалектиков. А тенденция к недопониманию этой банальности была особо значимой, когда конкретно-исторические формы подгонялись под не диалектическое единообразие мышления главного начальника коммунистов мира.
          5.3 “Другой урок состоит в том, что победоносный рабочий класс, его партия не должны допускать откладывания важнейших социальных, экономических и политических задач диктатуры пролетариата, не должны даже под давлением враждебного окружения …” и далее. – Опять банальность. Вопрос – почему “откладывние” и т. д. Мой ответ – потому, что сначала не имели возможности и просто плохо умели – а потом “победоносный рабочий класс” перестал быть диктатором (направляющей силой ВМЕСТО авангарда не мог быть никогда), а партия стала квази-сословием квази-класса номенклатуры, у которой не было революционной энергии большевиков, зато были свои интересики, слабо пересекающиеся с задачами движения к коммунизму. Новиков опять замазывает негативные перемены при Сталине “в конце двадцатых – начале тридцатых годов” и особенно позднее. А именно тогда закладывались негативы дальнейшего вплоть до “краха социализма”, на критике которых как независимых от сталинщины сосредоточился Новиков.
          5.4 “Сего дня мы должны прямо сказать, что представление рабочему классу социальных льгот и привилегий вместо настоящей власти … сыграло в поражении диктатуры пролетариата … не последнюю роль …Четвертый урок … заключается в том, что важнейшим условием силы и жизненности диктатуры пролетариата является развитие социалистической демократии …” – Т. е. поражение диктатуры пролетариата – итог. РАНЬШЕ кто-то или что-то (какой-то другой диктатор?) ДАЛ рабочим вместо власти (диктатуры) привилегии (а рабочие с радостью ухватились за подмену?). Значит, диктатуры рабочих не было вообще, в духе попреков Розы Люксембург за изначальную подмену диктатуры пролетариата диктатурой иной; но раз не было диктатуры пролетариата – не было ее поражения; тогда о чем речь? А что социализм предполагает самую продвинутую в истории демократию, об этом марксисты раньше не знали – раз потребовался УРОК? И наконец – привилегии возможны за счет кого-то. За чей счет были привилегии рабочих, какого эксплуатируемого класса (или классов)? Новиков путает не только потому, что ошибочно апеллирует к марксизму до осмысления уроков XX века. Он путает потому, что замалчивает не ошибки – преступления классика своей партии (точнее явления, связанного с этим “классиком”, его именем), может быть ГЛАВНЫЙ УРОК. Идеалы, цели марксистов и век назад предполагали невиданную в истории демократию. В Партии до ее перерождения фактическая демократия была шире (даже первоначально после запрета фракций), чем в любое другое время (включая горбачевскую демагогию – представители Марксистской платформы в ЦК вполне прочувствовали тогдашнюю партийную “демократию”). А перерождение произошло на широком рубеже 20х-30х и завершилось Большим террором. Потом была фактическая монархия, сначала “абсолютная”, потом “конституционная” (потом “горбачевская демократия”). В обществе были параллельные процессы. За призывы развития социалистической демократии – если это не были расчетливые призывы ВЕРХОВ – можно было и поплатиться. Социализм устанавливала и утверждала диктатура пролетариата – но потом эту демократическую диктатуру подменила (после Большого террора) диктатура бюрократии, предкласса, который позднее поставил основные кадры верхушки буржуазии и буржуазного чиновничества. Реальный социалистический рабочий класс не имел привилегий (не было тех, за чей бы счет) – в лучшем случае он получал свое; но у него были преимущества перед многострадальными колхозниками. Это (и много из названного Новиковым) – не ошибки. Это проявления перерождения социализма, против которого не хватило науки и идейности марксистов, это преступления тех, кто, цинично или лицемеря, переродился. А кто замазывает преступления “реального социализма” – мешает предотвращению их в будущем. Новиков отчасти касается преступного момента перерождения социализма. Но без анализа причин, называния главных деятелей; и как ошибки, особенно извинительные “под влиянием военного времени и особо напряженной международной обстановкой (особо напряженной перед Войной – А. М.)” – т. е. при Сталине.
          5.5 “Еще один важный вывод связан с многочисленными попытками проведения социалистических преобразований без диктатуры пролетариата” – Новиков приводит пример Чили 70-73 годов. Но там не было ПОДГОТОВЛЕННОГО (как большевиками за полтора десятилетия) начала социалистической революции. Там не было и установления социализма сильной компартией при ПРЯМОМ воздействии СССР, как типично в странах народной демократии. В Чили радикальный демократический режим мог (как и в Испании 30х, как, может быть, и в Молдавии при Воронове) повернуть к социализму, как это произошло на Кубе, но для реализации этой слабой возможности должен сработать целый комплекс случайностей, относительно самостоятельных от деятельности коммунистов. Что касается “социал-демократических оппортунистических партий” в странах рушившегося социализма, то они реализовывали стыдливые формы КОНТРРЕВОЛЮЦИИ и перерождения членов компартий, уничтожения даже давно размытых форм социалистической диктатуры. Какой урок коммунистам могут дать “обуржуазившиеся компартии” (даже странно говорить)? А Новиков БЕЗ РАССМОТРЕНИЯ СВЕРШИВШИХСЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕВОЛЮЦИЙ предлагает вывод: “… диктатура пролетариата начинается никак не с прихода к власти на буржуазных парламентских выборах, – она начинается с создания новых, своих собственных органов власти …” Этот вывод не очень отвечает реалиям народных демократий (Новиковым не рассмотренных), где диктатура пролетариата при союзе с мелкой буржуазией типично устанавливалась в результате их победе на парламентских выборах. До того типичны радикальные антифашистские демократии, фактически двоевластия, где социалистические силы опирались на новые, народные организации вплоть до вооруженных отрядов и имели крепкие позиции в органах власти буржуазной антифашистской демократии. И в России с Февраля до Октября был революционно-демократический режим (даже после Июльских событий Корнилову свернули шею, а Советы посмели большевизироваться мирным путем) при формальной гегемонии мелкой буржуазии (которая выворачивалась фактической гегемоний буржуазии). С Октября первые месяцы реальная (хотя еще не выразительная) диктатура пролетариата выступала тоже в форме революционно-демократической, но теперь при гегемонии пролетариата. Во всех случаях (и на Кубе) СВЕРЖЕНИЕМ одиозно РЕАКЦИОННЫХ режимов, чем подрывался капиталистический строй вообще (и чего не было в Чили 1970 года), начинался перманентный путь к социализму. Сначала – фаза революционно-демократическая, с большим или меньшим сохранением буржуазного государства, но при наличии более или менее альтернативных организаций; большее или меньшее двоевластие; больше или меньше борьба между двумя властями. Затем – конец двоевластия. После Войны: в Греции, в Финляндии – в пользу буржуазии; в других случаях – пролетариата. А в форме большевизации Советов и установлении власти большевизированных Советов или в форме “большевизации” парламента и установлении власти “большевизированного парламента” – дело второе. Республиканская Испания, Чили при Альенде (особый вариант – Парижская Коммуна во Франции Тьера) – революционно-демократические диктатуры, большие или меньшие двоевластия в той или иной форме. Для установления в них диктатуры пролетариата не хватало, прежде всего, зрелости пролетариата, наличия очень сильной марксистской организации. Новиков не касается условий возникновения революционно-демократического двоевластия, условий появления альтернативных органов власти.
          6.1 По первому пункту СОВРЕМЕННЫХ ВОПРОСОВ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА у меня принципиальных возражений нет – постольку, поскольку вопрос стоит именно о диктатуре пролетариата именно СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ революции в стране, все еще не доросшей до революции КОММУНИСТИЧЕСКОЙ (см. мои предложения по уточнению понятий).
          6.2 При том же условии я согласен с началом второго пункта. Но его остальную часть считаю замшело консервативной. При наличии атомного оружия и прочих новациях самые крайние формы борьбы опасны страшными катастрофами вплоть до ГИБЕЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. На риск такого могут пойти самые упрямые приверженцы капитализма (ЛУЧШЕ СМЕРТЬ, ЧЕМ КОММУНИЗМ!), но не исторические оптимисты. Известная “повивальная бабка истории” СТАЛА реакционеркой. Говорю определенно – лучше любой строй живого человечества, чем его гибель. Я только не сомневаюсь, что сейчас производительные силы развитых стран переросли капитализм (и любой социализм XX века), его гибель неизбежна – только бы он с уходом в небытие не прихватил с собой человечество. Задача, прежде всего именно марксистов: не дать погибнуть человечеству на опасном переломе – тогда после него будет только коммунизм. Насилие при смене строев неизбежно – но надо стараться свести его до максимального минимума, до минимального риска, а не смаковать (тем более не провоцировать), как можно было порядка века назад (хотя и тогда увлекаться “повивальной бабкой истории” классового общества дальше неизбежного было неверно; есть и соответствующие цитаты из Классиков). Консерватизм Новикова в плане насилия – острие его общего консерватизма. За век во всех науках произошли большие изменения – Новиков призывает только “неустанно напоминать”. Никто не забывает достижений современников классиков марксизма (Эйнштейна и ранее) – но ИХ ПОСЛЕДОВАТЕЛИ идут гораздо дальше их, исправляя и дополняя. Это – НАУКА. А марксизм – неприкосновенное священное писание? Хотя Новиков лукавит – он сильно критикует советских лидеров после Сталина за отступления от НАСЛЕДИЯ, но не акцентирует отступления при Сталине, старательно замалчивая его грубый ревизионизм (когда-то Новикову понятный), вообще не касается прямо этой личности. Я не вижу оснований отказываться от САМЫХ ОСНОВ марксизма, но считаю необходимым их уточнения, развитие (как самых основ физики, например). А не самые основы требуют основательной коррекции, прежде всего в связи с УРОКАМИ XX века. Практика – критерий истины – не может не корректировать теорию (научную – не навсегда для верующих истины, данные свыше).
                                                                           * * *
         Ни одна наука не возникает разом и навсегда. Коперник исправил Птолемея, Кеплер поправил Коперника, Ньютон уточнил Кеплера, Максвелл дополнил Ньютона, Эйнштейн обобщил достижения Ньютона и Максвелла (все названные – гении) … и далее. Диалектика. Марксизм в обществознании по значимости и месту в истории науки (качественно исправил прежнюю науку), я бы сравнил с системой Коперника в естествознании – не с божественной истиной, данной пророками. А дальше – уточнения, дополнения, обобщения без финала процесса. Но после Ленина процесс застопорился (отчасти пошел в сторону). Через десятки лет после Коперника астрономические расчеты на основе его Системы стали сильно расходиться с эмпирическими данными. Понадобилась коррекция Системы Кеплером, чтоб расчеты стали достаточно точными. Свержение капитализма на десятилетия произошло В ОЧЕНЬ ОТСТАЛОЙ стране БЕЗ БУКСИРА Западной революции, реальны странности реального социализма, его “крах” за месяцы именно тогда, когда соцлагерь (включая страны социалистической ориентации) впервые стал сравним в разных отношениях с капиталистическим миром (включая страны капиталистической ориентации). Расчеты сильно разошлись с эмпирией. Можно отбросить марксизм (в начале XVII века коперникианство сдало позиции не только стараниями инквизиции). Можно совершенствовать его. А можно превратить в догму, в духе схоластизации блестящих творений Аристотеля, Птолемея, Галена.
         Классики марксизма создали великое творение – но с неизбежными ошибками, исторически необходимыми. Они не могли определить той точной количественной меры производительных сил, при которой капитализм должен смениться коммунизмом. Они не могли правильно определить те характерные черты капитализма, которые указали бы на финал этой формации. Переплетение правильного и ошибочного в их наследии преломилось в синхронных трудном социализме XX века отсталых стран и ступенях ПОСТУПАТЕЛЬНОГО РАЗВИТИЯ капитализма самых развитых стран, в “крахе социализма” в конце века XX и вступлении самых развитых стран капитализма в век XXI. Такая ПРАКТИКА требует от марксистов существенной коррекции теории. А Новиков больше предлагает только “неустанно вспоминать” Классиков и только учесть ошибочные (необязательные, случайные?) отклонения от Классиков. Но главное отклонение – сталинистское – он не называет, с тем не ищет его причин, без чего нельзя понять последующие “ошибки”, предотвратить их в будущем. Это – тупик. Хотя играться можно – и долго; дольше, чем бланкисты после Парижской Коммуны, например. Коммунистическая революция при перерастании производительными силами капитализма не может КАЧЕСТВЕННО не отличаться от социалистической революции на базе таких сил (тем более, если последняя не на буксире коммунистической). Идти на коммунистическую революцию, только “неустанно вспоминая” марксизм классиков (особенно, если к ним приплюсовывать Сталина и т. д.), даже грамотно просто осмысливая опыт былых социалистических революций – бессмысленно и преступно. Прорыву в истории общества должно предшествовать обновление марксизма. Консервативная статья Новикова зовет к другому.
                                                                        II КАЗУС?                                                                                                                                                        “Фрейдизм является симптомом болезни,                                                                                                  на лечение которой он претендует”
                                                                                                (по памяти из какой-то книги)
             Не только Бузгалин и я давно печально глядим на наше поколение (как стержень печальной эпохи). И когда без того тошно – еще разбираемая ниже статья именно Бузгалина. А когда я запросил об этой статье мнение товарища по РПК, он ответил, что “широкому кругу разумных левых она понравилась” Упреки марксистам, большевикам за “не разумность” – общее место оппортунистов, каких-то кругов левых не марксистов. В общем, моя печаль сейчас сильнее, чем до знакомства со Статьей Бузгалина. Но если Бузгалин изливает свою печаль, обходя марксизм, его классиков, то я захожу с марксистских позиций. По-моему – в отношении оппонента корректно, поскольку Бузгалин издавна позиционировал себя марксистом, правда, часто подчеркивая свою раскованность в этом плане. Ну, а я, скорее, ортодокс. Потому ниже буду третировать беззубую общую левизну Бузгалина (и широких кругов разумных левых), буду акцентировать прямо (пока?) не отторгнутый им марксизм.
          А. В. Бузгалин обнародовал свою печаль (статья “Печально я гляжу на левое движенье …”; АЛЬТЕРНАТИВЫ 88), оперевшись на печаль Лермонтова. Печаль феодала (базисная, классовая проза жизни во многом определила поэзию Михаила Юрьевича) задавалась тоской эпохи, когда крепостники уже осознавали тупиковость крепостничества, но не смогли пойти дальше беспомощных метаний (“Дней Александровых прекрасное начало”, их декабристский финал), потому утратили былой пафос и впали в реакцию, а действенные антикрепостники еще не стали хоть как-то реальной силой. После декабристов до 40х годов “белели”, как парусники одинокие, “в сиянье моря” голубых жандармских мундиров, ОТДЕЛЬНЫЕ и еще незрелые Белинский, Герцен, Огарев, немногие другие – среди них Лермонтов (и тоска эпохи наложилась на личные проблемы Поэта). В РФ и мире в целом ситуация сейчас похожая – “декабристы от марксизма” потерпели поражение, а будущие Преобразователи не стали еще значимой силой, имеет место тоска от истерии уже формационно реакционного, но еще торжествующего капитализма, и больших неясностей его ликвидации. ТОГДА Дубельт, Булгарин и др. от декабристов сдвинулись в реакцию, а братьев Критских и т. д. ломали через колено. ТЕПЕРЬ куча прагматиков – недавних “верных ленинцев” – отплясывает канкан на преданном ими марксизме, а некоторые из числа марксистов идейных, раньше или позже, так или иначе, ломаются. ПЕЧАЛЬНО. Не хочу протягивать конкретных аналогий, но ТОЖЕ значимость Бузгалина (как крупнейшего марксиста РФ – если не в верности Учению, то в плане квалификации) давно признали и левые, и правые. Потому его печальный крик души заслуживает особого внимания.
                                                                                                            * * *
           Бузгалин начинает с оправдания: “… был, остаюсь и буду частью пространства демократических левых” и напоминает: “мы были неформалами в СССР” – Во всех или большинстве работ Бузгалину оправдываться не было нужды; он часто подчеркивал, что является марксистом – не только маловразумительно представителем расплывчатых левых сил вообще. Но похвальба, что он ТОГДА был в оппозиции, несколько двусмысленна: просто неформал (без акцента на марксизм) в СССР – это, чаще, буржуазный (более или менее откровенно) оппозиционер, что при нынешних строе и режиме почетно и выгодно.
           “Так, что этот текст – не “советы постороннего”” – Новые посторонние из бывших своих в истории часты. ЭТО – не обвинение, это отвод некорректной аргументации. Хотя совсем не посторонним заранее оправдываться нет нужды. “И все же в некотором смысле это взгляд со стороны (особо объективный, т. е.? – А. М.)…” – и поясняется некоторый переход в посторонние с позиций, начатых неформально еще в СССР, но как-то прерванных “уже несколько лет”. Когда даже непосредственные ученики Маркса и Энгельса стали “не участвовать непосредственно в деятельности левых политических организаций, сосредоточив максимум усилий” за их рамками – в рейхстаге и пр. – их особенно потащило в оппортунизм. Все марксисты не боги, на всех нас нужен тот или иной Устав, типа того, по которому разошлись большевики и меньшевики. И по “теоретической и просветительской деятельности”… По-моему – без прояснения Ситуации и Перспектив с позиций МАРКСИСТКОЙ теории, марксистское движение не выйдет из современной печали. Крупнейшие теоретики, не отрекшиеся от марксизма, должны главные усилия сосредоточить на особенно “теоретической … деятельности” в плане развития марксизм, в том числе ОТВЕТИТЬ, “почему … коммунистическое … движение находится в столь печальной ситуации”. Плотно просветительством, “Образованием для всех” и т. д. целесообразней заниматься другим.
           “… какие мощные практики, вплоть до революций, были характерны для левых начала прошлого века” – Самая мощная – Великий Октябрь, в первую очередь определенно большевистский, а не неопределенно левый. И мощные практики не сваливались с Неба, а делались без хныканья борцами в “обстановке … крайне неблагоприятной”. У марксистов тогда было одно преимущество перед современными – убежденность, ТАК не деморализованная почти вековой практикой неудавшегося социализма. Но это не мешало околомарксистам хныкать и тогда (Бердяев и прочие ренегаты), заниматься только просветительством и т. д.
            “… всемирный “застой” … после поражения социалистических проектов … прогноз Фукуямы о “конце истории” …” – Не для навязывания своих взглядов, а для прояснения моей позиции … В разных статьях в КЛ и на сайте mag-istorik.ru я отстаиваю мнение, что капитализм развитых стран с середины XX века – точный формационный аналог ПОЗДНЕМУ феодализму (в Западной Европе с XV века, в России с антикрепостнических реформ) и ПОЗДНЕМУ рабовладельческому строю (Поздней Римской империи, например). А именно эти этапы формаций (уже как-то похожие на последующие) свергались в ходе революций. По аналогии ПОЗДНЕМУ капитализму (уже с каким-то “социализмом” типа “скандинавского”) грозит та же (на особый манер, конечно) участь; по моим прикидкам ПРОЦЕСС уже ПОШЕЛ. Потому “прогноз” Фукуямы, потому постмодернистская гниль, ньюмюнхенство “демократий” в отношении режимов фашистского пошиба и прочая реакция финала формации (ср. кризис Возрождения – даже Шекспира, вообще феодализма в Англии Предреволюционных десятилетий XVII века; и др.). Но ясность этой формационной реакции (и в принципе-то отличной от предыдущих) смазали совсем не ко времени “крах социализма” (который в странах, по производительным силам от коммунизма всегда дальше США и др., требует ВООБЩЕ ОСОБОГО объяснения) и его последствия. В том числе вызвали массовую печаль (вместо оптимизма впередсмотрящих) идейных марксистов, даже к тому социализму критически настроенных.
          Итак, для печали есть объективные основания. “Но за это время и в мире, и в России все же были мощные (! – А. М.) всплески альтернатив” – Почему тогда ТАКАЯ печаль? Досадно, конечно, что и за это время не произошло Мировой революции. Но ее не было и при Классиках, при Ленине даже очень неожиданно. А мне неизвестны вселенские печали Ильича (не хвастался ими?). Он и в последних работах, как всегда без соплей, решал – ЧТО ДЕЛАТЬ в данных, а не желанных условиях (для него лично – худших, чем у Бузгалина). Или именно в наше время печали имеют причины несравненные?
             “И в мире в целом, и на постсоветском пространстве в частности, все более мощным становится вал (Девятый, самый страшный в истории? – А. М.) социального консерватизма” – С предложенных моих позиций… В самых развитых странах – самый финал капитализма, по сути – революционная ситуация перед его Свержением, потому его реакция. Эта реакция ведущих стран больше всего задает мировую эпоху. А “крах социализма” мировую реакцию усилил. Перед Революциями в Англии, Франции и др. (в России – Контрреформы) накат реакции давил оппозицию, добавлял ей печали – но естественный ход истории оппозицию итогово усиливал, заставлял ее воспрянуть и свергнуть реакцию. А марксистам полагается естественный исторический прогресс поддерживать осознанно, его конкретику научно планировать. Позиция же Бузгалина: “… С КОНЦА XX ВЕКА ИСТОРИЯ ИДЕТ ВСПЯТЬ, НАЗАД, ПО ПУТИ РЕГРЕССА, И ЭТО ЗОЛОТОЕ ВРЕМЯ ДЛЯ КОНСЕРВАТИВНЫХ – ОРИЕТИРОВАННЫХ НА ПРОШЛОЕ – ПОЛИТИЧЕСКИХ И ИДЕЙНЫХ СИЛ” Трижды разными терминами подчеркнут регресс, поясняется понятие консервативности, но нет и намека на марксистский анализ (История ПОЧЕМУ-ТО идет ВСПЯТЬ! Впервые в истории?). “ … высоким штилем …” только констатация очевидного.
            “Последние годы эти (консервативные) силы плывут по течению (не только последние годы, а всегда, когда течение “ориентировано в прошлое” – А. М.). Мы же должны грести ПРОТИВ” – Даешь Революцию или хотя бы ПРЯМУЮ, как у большевиков полтора десятка лет, подготовку ее? Нет, задача еще масштабнее. “Если сидеть сложа руки, нас унесет в прошлое на десятилетия (застенчиво: в СССР? – А. М.), а то и на столетия, в феодализм …” НАС, видимо, не только “пространство демократических левых”, а все общество. И ИСТОРИЧЕСКАЯ МИССИЯ наша – не дать возродиться ни СССР, ни феодализму. Ведь без нас, левых, господствующая буржуазия возродит именно СССР или на базе современных производительных сил возродит производственные отношения давности столетий (и сознательно разрушит производительные силы, чтоб привести их в соответствие с феодализмом?). Бузгалин прямо не пишет этих нелепостей, но они прямо следуют из написанного им. Вспомнилось нелепое мнение Стругацких (ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ), что большевики “устроили Бучу” для спасения феодализма!
            Если же без нелепостей: “… мы, похоже, делаем не все, что могли бы ...” – Понять проблему – половина дела. Итак, проблема: “Мы по преимуществу пытаемся воспроизводить прежние формы, методы и направления действий”. – Т. е. на консервативность политических и идейных сил ориентированных на прошлое, уже (еще до консервативных метаний Бузгалина – ниже) наложилась и НАША, левая консервативность, типа бланкистской при реакции Второй империи и уже наличии марксизма? В принципе отрицать какую-то актуальную консервативность прогрессивного былого нельзя. Но идейные приверженцы марксизма должны диалектику своего развития не портить не только неоправданным консерватизмом; ниспровергательством прежнего – тоже. А общий правильный подход может быть изгажен неверной конкретикой его. Кстати: бланкисты ТОГДА оказались все же способны еще на Коммуну – совсем разложились только после нее, причем в направлении и марксизма.
             “Возможно, надо серьезно задуматься о принципиальных изменениях, а не только продолжать каждодневно тянуть лямку политической рутины …” (последующее банальное за ХОТЯ смазывает суть вопроса). – В идеале всегда надо отслеживать объективную ситуацию и при необходимости производить принципиальные изменения. Но реальная природа людей исключает идеальность, потому авральные принципиальные изменения не редкость. Марксистам же давно нужно марксизм ИЗМЕНЯТЬ ПРИНЦИПИАЛЬНО, с учетом практики XX века (достаточно успешного капитализма в самых развитых странах и трудного социализма неожиданно в не самых развитых, особенно его “краха”). Сам Бузгалин много сделал в этом отношении. Мог бы, наверно, сделать и больше, если бы не отвлекался на “Образование для всех” и т. п. (это важно, но это имеет отношение косвенное к давно нужным ПРИНЦИПИАЛЬНЫМ изменениям). А в общем, марксистам приходится печально смотреть на себя – общая ситуация не радостная. ЧТО ДЕЛАТЬ? Искать полуконсервативно новые только “формы, методы и направления действий”, не Теории?
             Бузгалин отмечает два момента печальной ситуации. “… остается главной потаенной целью большей части политической деятельности левых (пройти в Думу – А. М.) …” и “Имеющиеся исключения”. – Беспредметный разговор о левых вообще и без их ясного рубежа с не левыми. А марксистские партии, насколько я знаю, потаенно парламентским кретинизмом не страдают. В РПК и РКП-КПСС – уверен. Или, может быть, Бузгалин нечаянно проговорил потаенную цель движения АЛЬТЕРНАТВЫ, ПТ? И никакого анализа марксистского движения. Вот бы Ленин занимался марксистской партией наравне с кадетами, эсерами и другими так или иначе левыми! Преодолели бы марксисты ТОГДА печали становления Партии, отката после Революции 5 года, шовинизма Первой мировой, Июльского переворота; была бы тогда “мощная практика” Октября? Отмечается “вооруженная борьба ополченцев Донбасса” (дается общая характеристика). Явление важное, укор левому болоту, но явление в истории не исключительное; а печаль левого болота ясна давно.
           “Так что же делать?” – Оптимальным вариантом считаю: для начала создание проясняющего (насколько возможно), направляющего документа типа МАНИФЕСТА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ Маркса и Энгельса или того более ЧТО ДЕЛАТЬ? (тоже больные вопросы НАШЕГО движения – ТОГДА) Ленина, МАРКСИСТСКОЙ ПЛАТФОРМЫ Бузгалина и др. В названии работы Ильича за дипломатичным знаком вопроса спрятан знак восклицательный, в названии МАРКСИСТСКОЙ ПЛАТФОРМЫ – левизна конкретна. Худший вариант – плакаться в жилетки неопределенному левому движению или друг другу, смакуя незнание – что делать (и восторженно смотреть на консерваторов?). Ленин, создавая свой гениальный труд, никому не выплакивал печаль (от больных вопросов нашего движения тогда, от начавшегося ревизионизма). Разбираемая статья Бузгалина – скорее, второго варианта. Хотя от него, как мало от кого (особенно если с его ближайшими соратниками), можно бы ТРЕБОВАТЬ работы в духе первого.
        Но, в конце концов, можно попытаться начать ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ и с “нескольких тезисов” Бузгалина.
         1. “… риторика как радикальных коммунистов (классовая борьба, социализм, революция) так и социал-демократов (демократия, права человека и т. п.) … в первозданно-ортодоксальной форме безнадежно устарели и людьми воспринимаются плохо или не воспринимаются вообще (наивно или хитро смешаны в одну кучу радикально антибуржуазные коммунисты и левый край буржуазного пространства – А. М.)”. – “Риторика” и прямо не названного марксизма безнадежно устарела, а марксистская наука (классовая борьба, социализм, революция и т. д.)? Ученый, как последний ритор, зациклился на риторике, не сказав ПРЯМО ни слова о Науке. К началу XVII века концепция Коперника в первозданно-ортодоксальной форме и плане прикладных расчетов безнадежно устарела – Кеплер скорректировал, развил НАУКУ, своим ОЧЕНЬ ТЯЖКИМ трудом ОБЛЕГЧИВ расчеты; и способствовал победе коперникианства по-сути. Подобных прецедентов немало. И что за печаль, если устарела (если бы!) риторика буржуазии (про буржуазную демократию, формально равные надстроечные права базисно фактически неравных людей и др.), в том числе ее левого крыла (включая “нерадикальных коммунистов”)? Понятно, что всегда нужны обновление Науки и все более новые формы борьбы с риторикой (демагогией?). Это – банальности, НАСТАИВАТЬ на них – ? А конкретные предложения не готовы. К последним же цитируемым словам можно вспомнить четко сформулированную мысль моего сурового критика в 1 РПК – Юрия Назаренко: не Программу подстраивать под стихийный уровень масс, а создав грамотную Программу, подтягивать до нее массы (типа НЕСТИ марксизм в стихийно тред-юнионистский пролетариат).
           2. “Левые должны доказать, что они серьезная общественная сила и готовы на решительные поступки … ОТ РИТОРИКИ ПЕРЕЙТИ К ПОСТУПКАМ … отказываясь от старой риторики и ведя новую разъяснительную работу” – Без великого открытия Бузгалина никто и не подозревал, что не только левым быть серьезной общественной силой необходимо, что болтовня не заменит поступков? Или это – его РИТОРИКА? А что касается риторики, то при некоторой расплывчатости понимания термина, она обычно привязывается к болтологии и демагогии – лучше всегда заниматься разъяснительной работой, перманентно обновляемой. Если этого нет – это не нормальность, которая отражается даже в риторическом призыве ВЕРНУТЬСЯ К НОРМАЛЬНОСТИ. А, в общем – второй тезис воспроизводит первый (точнее – расширяет, разнообразит его). Конкретики опять нет, потому тезис опять – пустые печаль и риторика.
            3. Зато следующий “… тезис о реверсивном витке истории как контексте всей нашей жизни – это не только теоретический кунштюк московского профессора. Это новая реальность, которая требует особой стратегии и тактики левых. В частности, это означает ДИАЛЕКТИЧЕСКОЕ ОТНОШЕНИЕ К КОНСЕРВАТИВНЫМ СИЛАМ”, т. е. ориентированным назад (на десятилетия, в СССР или столетия, в феодализм?), как выше разъяснил Бузгалин – В противовес пустым первым двум тезисам, в третьем – зародыш ПРОГРАММЫ. Итак – о реверсивном витке истории. Московский профессор не поясняет это понятие, не отсылает профанов к ликбезной литературе. Я по профессии знаю, что такое реверсивный двигатель, в БСЭ читал про другие “реверсы” в технике, в биологии. Но что означает реверсивность в общественных науках? РЕВЕРСИВНЫЙ с латыни – ВОЗВРАТНЫЙ и т. п. Значит – ВОЗВРАТНЫЙ виток истории? Банальная РЕАКЦИЯ, что ли? Если не нечто иное – тогда какой же ЭТО трюк (пусть не только) московского профессора? Это не слишком новая именно реальность, более или менее осознаваемая не только профессорами-марксистами, но и многими не марксистами без высшего образования. ТОЛЬКО кунштюк московского профессора – “диалектическое отношение” к движению назад. Насколько могу судить, десятилетия до (не только) фокуса московского профессора вопросы стратегии и тактики – постоянная головная боль левых сил. Свежей считаю именно идею ДИАЛЕКТИЧЕСКОГО – не “метафизически механического-механистического” – отношения к консервативным силам. Сколько помню читаное – “диалектикой” в отношении капитализма (прогрессивного, демократического и т. д. хорошего) часто бряцали ревизионисты, Каутский, в том числе. Бузгалин делает следующий шаг – раз объективная реальность, данная нам в ощущениях, сама объективно не тащит нас в коммунизм, надо материалистически подстраиваться под нее, консервативно-реверсивную (не для того же философы тонко познают мир, чтоб грубо изменять его естественное развитие). Часть современных марксистов уже пошла дальше – заявила свое равное отношение к нефашистскому (консервативному, в первом приближении) режиму Путина и профашистскому бандеровскому . Кто сделает следующих шаг: призовет к диалектическому подстраиванию под национал-(ТОЖЕ)социализм, если тот станет объективной реальностью – крайне реверсивной?
            “Я всегда был и останусь противником национализма и шовинизма … Я никогда … (и далее по тексту)” – Я не вижу необходимости марксисту рвать тельняшку и бить по груди кулаком (разве, что – совесть больная). Заявленный марксист – с тем его заявленные место среди левых, отношение к консерваторам, националистам и т. д. Заявитель может наивно заблуждаться, не понимая марксизма; может по каким-то причинам хитро выдавать себя за марксиста. Но действительные марксисты могут игнорировать, могут учить, могут разоблачать. А чтоб входить в марксистское движение реально, даже наивные и хитрые должны реально делать что-то марксистское. С Бузгалиным сложно – он не раз заявлял себя марксистом, воспринимался таковым – потому, что успешно развивал марксизм; но в разбираемой (ПОВОРОТНОЙ?) статье НИ РАЗУ прямо не обозначил приверженности марксизму, скорее наоборот, ни разу не помянул марксизм, его классиков. Сейчас физикам Ньютона поминать при каждом случае не обязательно. Но когда ньютонианство насмерть сражалось с картезианством – дело другое.
            Итак, Бузгалин не собирается быть националистом и шовинистом – похвально для любого левого, естественно для марксиста. “Но (часто НО перечеркивает предыдущий пафос – А. М.), во-первых, нам, демократическим левым-интернационалистам (относительно которых марксисты – подмножество или тождественное множество? – А. М.), надо понять, что именно и почему привлекает широкие массы граждан в консерватизме”. – А в неонацизме, жгуче актуальной бандеровщине, идеологии ИГИЛ, да и в либерализме и пр.? Или и против последего именно консерваторы демократическим левым-интернационалистам особенно близки? “Дело еще и в том, что и демократические левые … в своем порыве всеобщей деконструкции и индивидуализма явно вышли за рамки социализма и гуманизма” – Ценное заявление. Теперь понятно, что под своими любимыми демократическими левыми Бузгалин имеет в виду, прежде всего, социал-демократов – не марксистов. Уже легче. С моей общей точки зрения (см. выше) – все правящие партии развитых стран – реакционны, не на нацистский манер в принципе, а как вообще цепляющиеся за уже отжившую формацию. Может быть точнее – консервативны; в том числе – социал-демократы (отчасти с практически примкнувшими к ним слева разными ком-демократами типа Левой партии Германии) и их периферия; как я понимаю – основное “пространство демократических левых”.
           “В результате задачи солидарности, коллективизма, защиты интересов общества, а не только индивида, подлинной культуры и т. п. у левых перехватили консерваторы, вывернув их на изнанку и превратив в лозунги государства-державы-власти-нации и т. п.” – Век, как не задачи, а лозунги социалистов прихватил из своего прошлого Муссолини, вывернув их наизнанку и превратив в лозунги государства-державы-власти-нации; а именно ПЕРЕХВАТИЛИ лозунги, вывернув их и т. д. нацисты (прихватив сначала братьев Штрассеров и др.) – но те и другие привлекли широкие массы к фашизму. Было тогда ДИАЛЕКТИЧЕСКОЕ ОТНОШЕНИЕ К ФАШИСТСКИМ СИЛАМ под клятвы “… всегда был и останусь …”, “… никогда …”? Но точно было ВРЕМЕННОЕ объединение в Антигитлеровской коалиции разных левых с консерваторами не мюнхенцами Черчиллем и др. – против бешеных РЕАКЦИОНЕРОВ, включавших консерваторов-мюнхенцев и т. п. Если сейчас временное объединение левых с Путиным и ему подобными против периферийной реакции типа бандеровцев, ИГИЛ и т. д. – да! Но не с формационно реакционными ньюмюнхенцами из элиты “золотого миллиарда”, которые в отношении современной бешеной реакции идут по стопам мюнхенцев. ТОГДА мюнхенцами были многие социал-демократы, СЕЙЧАС ньюмюнхенцами являются и те, кто в своем порыве всеобщей деконструкции и индивидуализму ЯВНО вышли за рамки “социализма” и гуманизма даже буржуазных.
            “Вернуть названным ценностям (солидарности, коллективизму, защите интересов общества, а не только индивида, подлинной культуры и т. п.) их подлинный смысл, вернуть их в левое поле – одна из первоочередных задач” – По-моему, действительным марксистам, вероятно, каким-то другим, действительно левым, возвращать ценностям их подлинный смысл нет смысла – за отсутствием его утраты. Что касается тех, кто САМ ВЫШЕЛ за рамки социализма и гуманизма – вопрос можно ставить только о возвращении именно их самих. А демагогов – консерваторов в себе – надо разоблачать за игру означенными ценностями, как нацистов за игру в социализм.                                                                                                  “… надо сформулировать жестко и однозначно: можно ли в каких-то вопросах выступать единым фронтом с консерваторами и если да, то в каких и какой мере?” (скажите пожалуйста, как не лево расхлябано в отношении сближения с консерваторами – ЖЕСТКО и ОДНОЗНАЧНО!) – Предлагаю СФОРМУЛИРОВАТЬ вчерне – с консерваторами против реакционеров (как с либералами против консерваторов, с социалистами против либералов). В ВОПРОСАХ – типа нацистской угрозы репрессировать и левых, и консерваторов. В КАКОЙ МЕРЕ – определяется мерой преодоления угрозы, встречными действиями консерваторов типа Фултона. И формулировка намечает правило, которое подкрепляется исключениями и корректируется по ситуации (например – с консерваторами не мюнхенцами против “социалистов” типа нацистов, вишистов).
            “… нам необходимо критически использовать те немногочисленные реальные достижения, которые есть у консерваторов-державников” – Ладно, хоть критически. Но использовать реальные достижения именно консерваторов левым, конечно, надо позарез. Правда, “… среди левых тоже есть те, кто отдает свои жизни …, кто сидит в тюрьме и не боится выходить на неразрешенные митинги” – как антифашисты при нацистской диктатуре и т. д.; а еще правда – “… среди консерваторов – масса демагогов, болтунов и трусов” Но все едино – равнение именно направо! Или просто среди левых размазни несравнимо больше? ЕСЛИ так – потянем ли тогда ЖЕСТКО и ОДНОЗНАЧНО?. Не лучше ли несогласным с таким большинством порвать с ним, с его возможным “жестким и решительным” кокетничаньем с консерваторами?. А примеры, которые мы должны принять за образцы, лучше брать у левых, названных выше, большевиков при царе и т. д. Это беда, что решительные мужики (не баре) следуют лозунгам консерваторов, бандеровцев, неонацистов и т. д. Зачем же левым подлаживаться под низкий уровень решительных мужиков (хотя в истории известны зуды утонченных интеллигентов подлаживаться именно под решительных мужиков попроще – Распутина, того же Гитлера и др.)? Действительно левым надо встряхнуться, вылезти из левого болота и начать борьбу за лучшую часть решительных мужиков. Как конкретно – тоже не знаю (кроме, как просто встряхнуться, кому требуется – чего тут знать). Но знаю – не в очереди за профашистскими консерваторами-державниками. Глупо было бы партизанам брезговать трофейным оружием нацистов, глупо было бы Советской армии игнорировать автобаны, построенные при нацистах (хотя и оружие, и автобаны в массе делали не нацисты; узники концлагерей, в том числе) – но гнусно было бы брать за образцы для широкой агитации способных гитлеровских генералов, нацистских асов (хотя профессионалам изучать опыт тех и других необходимо), как будто у нас не было Жукова, Кожедуба и многих других. Как же должен быть деморализован левый интеллигент, ДО сих пор марксист, чтоб сделать – пока первый – шаг далеко направо! Что еще хуже – его деморализация привела в восторг “широкие круги разумных левых”. Так вот в чем прелесть полетов в небе! Она в паденье! РАЗУМНО. Бестолковое трепыхание в левом болоте погружает в него еще больше, ближе к правому дну. Потом придется выбираться, с большой кровью. Неужели те “левые”, которые боятся выходить на митинги и т. д., переменятся, тщательно изучив опыт правых? Как бы, наоборот, ТАКИЕ “левые” не легли (восхитившись, в духе Бузгалина, решительными мужиками) после этого под правых, в духе фашизации многих либералов и т. д. до Войны.
         Бузгалин, по сути, предлагает правому, брутальному течению (из решительных мужиков) оплодотворить левую, грациальную, трепетную соседку (где много баб, в основном мужского пола?). Та родит богатыря в рамках некоего …ря. И если богатырь будет расти не по дням, а по часам – глядишь, к исходу октября 17 года окажется способен … Не на Революцию, поскольку отбросит риторику про марксистские классовую борьбу, социализм, Революцию. Но ведь надклассово отбросит и риторику про буржуазные демократию и права человека. А поднявшись выше неразумных марксистских и буржуазных, классовых крайностей, разумно пойдет по третьему пути (задачи солидарности, коллективизма, защиты интересов общества, а не только индивида, подлинной культуры и т. п. – можно без смены строя), давно опробованному в некоторых странах. А по этому пути можно идти долго, лет 500 и дольше. Движение все, конечная цель ничто. Вот только бы брутальный консерватизм не сделал из “левизны” наложницу, вроде “социализма” нацистов.
         “И ПОСЛЕДНЕЕ. Печальный опыт бесконечных попыток объединить левые политические организации … свидетельствует о том, что ничего нового, качественно отличного от существующего “тусования” не получится …”- ПОЧЕМУ? Констатации эмпирического факта мало. Хорошо бы с марксистских позиций ПОНЯТЬ явление, начиная с отхода “марксистов XXI века” от “марксистов века XX” в общей МАРКСИСТСКОЙ ПЛАТФОРМЕ. Я из провинции не мог понять, зачем тусоваться не заорганизованной организации. Бузгалин, как никто, наверное, другой, может научно и со знанием конкретики объяснить, почему он не мог ужиться со своими товарищами (А. А. Пригариным и др.) в одном объединении (хотя бы более гибком, чем партия нового типа старого образца); с тем, может быть, теперь грамотно преодолеть болотное “тусование”. Или раз тусование – материальный факт, материалисты должны преклонить перед ним колени, в духе “экономических материалистов”? Мое мнение: главная причина “тусования” – отсутствие нужного сейчас уровня Теории, что мешает достаточному теоретическому, идейному единомыслию, потому тесному объединению А. В. Бузгалина с А. А. Пригариным и т. д. Потому: в любом случае не отказываясь от обязательной для марксистов практики участия в пролетарском движении – хоть 500 лет по необходимости, марксисты должны главные усилия сосредоточить на рывке, прорыве в Теории, не меньших, чем с Лениным, чтоб не тянуть лямку политической рутины 500 лет – или не оказаться отброшенными на обочину истории новыми, более толковыми впередсмотрящими. И еще – чтоб объединиться, мы должны сначала четко размежеваться (с немарксистами, тем более с левыми антимарксистами) – не разрывая абсолютно отношения, конечно.
             Последующий за цитированным абзац Бузгалина МОЖНО истолковать в соответствии с непосредственно выше сказанным. Но, скорее, МОЖНО и иначе – в общем ключе левой плаксивости и сладостного, влекущего ужаса перед брутальностью консерваторов основного содержания статьи, ее расплывчатости (некий ПРОЕКТ вместо конкретно МАРКСИТСКОЙ ТЕОРИИ и практики с ЕЕ ПОЗИЦИЙ, например).
                                                                             * * *
         ЧТО же ДЕЛАТЬ сегодня, хотя бы С ЧЕГО НАЧАТЬ “… ответ-минимум:”                                                      “Осознать необходимость отказа от тактики инерционного продолжения прежних действий …” – поскольку раньше даже теоретики-диалектики не осознавали необходимости коренного совершенствования марксизма после горьких уроков самой большой его практической проверки XX века? “… но не отказываться от их продолжения до тех пор, пока не будут найдены новые направления, а также конструктивные формы и методы борьбы …” – этому есть альтернатива, если не отказываться от себя? Но, надеюсь, речь не об абсолютном разрыве ДО и ПОСЛЕ. “… всерьез проанализировать опыт наших побед и поражений …” – хорошо бы проанализировать и почему это не анализировалось всерьез раньше.
            “… поучится у некоторых консерваторов решительности и готовности совершать поступки, не идя у них на поводу и даже (!!! – А. М.) не соглашаясь на компромиссы, особенно идеологические …” – диалектика развития: в 40е годы у Черчилля не учились, но шли с ним на компромиссы (конечно, не идеологические), сейчас – наоборот; понятно – чему учиться у всех левых, сплошь чмо. Предлагаю усилить тезис – учиться и у других: бандеровцев, например. Взять Яроша – мужик, решительней некуда – но не идя с ним на компромиссы, особенно непримиримо в плане марксизма.
            “… обсудить направления и рамки поиска ответов на поставленные выше вопросы …” – отдает прежним “тусованием”. Предлагаю конкретно лидерам движения АЛЬТЕРНАТИВЫ, РПК, РКП-КПСС, по их договоренности с приглашением еще кого-то, запереться в тесном помещении, сесть на хлеб и воду (в духе выборов Пап) – пока не договорятся о хоть каком-то конкретном и немедленном практическом единстве действий, о формах совместного теоретического поиска, не сделают конкретные шаги к новой МАРКСИСТСКОЙ ПЛАТФОРМЕ (потусовались лет двадцать – хватит) нового типа.
             “… провести широкие открытые дискуссии (принципиально выходя за рамки узкого круга существующих активистов) с ключевым вопросом: что и как делать” – как и предыдущая цитата, в духе застойных времен. При наличии проблемы собрать комсомольский или иной форум, прослушать внушительные доклады, кого-то резко осудить, может быть сделать оргвыводы, принять решительные решения – и разойтись без действительных последствий до следующего подобного форума. А чтоб вполне провалить дело – надо форум пошире; чем больше базар (здание, территория), тем, при прочих равных условиях, больше бардак. Мое предложение: автономно от предложенного мною договора лидеров, активизировать дискуссии в отдельных партиях. А чтоб они не превратились в пустую говорильню – надо почесаться лидерам, АКТИВИСТАМ хорошо организовывать дискуссии, пресекая птичий базар. Особенно – в духе птичек “Кукушки и Петуха” Крылова.
              По последнему абзацу Бузгалина принципиальных возражений, по-моему, быть не может. Только таким ли надо быть абзацу последнему?
                                                                         * * *
                С главными авторами ОБРАЗЦОВОЙ МАРКСИСТСКОЙ ПРОГРАММЫ XIX века – Эрфуртской – Бернштейном и Каутским случились казусы. Первый сразу после смерти Энгельса из ярого марксиста нагло вывернулся в ярого антимарксиста (вроде перевертыша Ельцина после поездки в США). Со вторым – сложнее. Сначала он критиковал Бернштейна с марксистских позиций – правда, по-дружески, вроде как Бузгалин с интернационалистских позиций националиста Рудыка (АЛЬТЕРНАТИВЫ 79). Уже ТАКАЯ критика была симптомом болезни, которую “лечил” Каутский. Но по-настоящему он казуснулся в 1900 году “каучуковой резолюцией” по казусу ренегата Мильерана (не знаю – может не как Бернштейн, но тоже приятеля Каутского?). Правда, еще лет десять Каутский, в общем, оставался марксистом. Но затем не вынес – примерно 20 лет спустя фактически последовательно последовал за другом Бернштейном в оппортунизм, но не цинично, как последний, а лицемерно, до конца подавая себя Третьим после Маркса и Энгельса. Я считаю: разбираемая статья Бузгалина – казус, типа выше названных.
            90е годы – тяжелые для марксистов РФ и всего мира. Шок от “краха социализма”, с тем определенного “краха марксизма” – и отмирающего “генсековского”, и освободившегося от него марксизма классиков с его немалыми достижениями после них – деморализовал, так или иначе, даже самых стойких. Главное, никто не знал – что делать? О восстановлении былого упрямо мечтали самые несерьезные; как идти вперед – вопрос вопросов для самых серьезных. Да еще болели раны от вырванного с мясом социализма (при всех его недостатках); страшная боль от первоначального накопления капитала руками ну-воришек, в массе политических проституток; просто экономическое, бытовое выживание для многих. И шел процесс дробления и размывания осколков Марксистской (и Ленинградской) платформы. Но все имеет финал. К самому рубежу тысячелетий падение общества вообще, марксистского движения в частности, достигло дна. Капитализм начал определяться, а марксисты несколько сосредоточиваться. Мне из моего Заречного трудно судить определенно – но, по-моему, в начале века марксистское движение перестало хотя бы откатываться. Однако последние годы я замечаю рост негативов. Я критиковал порицание “демократического ЦЕНТРАЛИЗМА” после военной победы социализма и “военного коммунизма” до той победы – фактически порицание Ленина. Критиковал я и требование “похоронить (дело) Ленина” на страницах АЛЬТЕРНАТИВ”, декоммунизацию Розы Люксембург и националистические упражнения на тех же страницах. Критиковал фактическое предпочтение на страницах КЛ бандеровщины режиму Путина, неприятие спасения Крыма от одесских ужасов бандеровщины. Критиковал цивилизационное перечеркивание формационного подхода. А я не знаю очень многого, что появляется в марксистских изданиях – и критиковал далеко не все, из того, что знаю, тревожащее меня. Я берусь утверждать – в марксистском движении усиливается если не антимарксистский, то не марксистский настрой. Это естественно: вариться в новых проблемах при слабо обновляемой теории неперспективно. Но от этой естественности не легче (печально, т. с.).
            Новый настрой в политическом течении или организации бесконечно существовать в качестве такового не может – должен погибнуть, видоизмениться или еще что. И может задать фактически новое течение, новую организацию. По мере победы капитализма во Франции якобинское болото большинства все более обретало настрой термидорианства. Но вчерашнему якобинскому болоту стать термидорианцами не просто. Для начала нужно внутреннее самоотречение – для многих даже мучительно. И надо сговориться, а это рискованно, пока инерция Революции, пока лидер Неподкупный. Но когда загнанный в угол Тальен, которому предстояло ответить за преступления, и др. в отчаянии взвопили – бей тирана-Робеспьера, все болото сразу сорганизовалось. Сначала термидорианским стал Конвент, потом термидорианским стала вся политическая структура Франции, потом вся эта политическая структура стала послетермидорианской. Когда большинство Петроградского Совета посчитало Февральскую революцию законченной (дальше предпочитая эволюцию), оно долго не решалось оформиться в новом качестве – пока за дело не взялся появившийся Церетели. Революционный Совет, фактически правительство революционной России, стал не революционным и не правительством. В итоговом СССР нарастало массовое недовольство, но пока Горбачев не прикрикнул на настрой – “Пошел!” – ПРОЦЕСС был скрытным. Не марксистский настрой в марксистском движении РФ долго топтался, ждал. По-моему – дождался. Статья Бузгалина – немарксистская платформа… Все печально! Что делать, если жизнь – не понятный Эксперимент и Базисная теория разжеванных ответов не дает? И мы не способны даже сорваться, как Румата, на бессмысленную резню – решительные мужики только у бандеровцев и т. д. либо идейно незрелых ополченцев Донбасса. А давайте-ка, лучше, откажемся от марксистской риторики про классовую борьбу, социализм, Революцию. Ну, и конечно, и от буржуазной риторики про демократию и права человека (интересно – и марксисты успели набраться буржуазных ценностей?). Займемся солидарностью и т. д., не зацикливаясь на их формационной основе, не поднимая вопроса о смене формационной основы солидарности и пр. И поучимся – из-за собственной никчемности – у консерваторов. Затронуты важнейшие общественные явления, процессы – и ни одного хотя бы упоминания марксизма, ленинизма, Классиков, вообще известных марксистов. Наигрались, хватит? Сами с усами. САМИ “вперед” (обращенному назад, что логично для союзников консерваторов) по проторенной дорожке Бернштейна и примкнувшего к нему Каутского (с нашей спецификой, разумеется).
           Отмечу общий казус двух авторов образцового программного документа марксистов 90х – МАРКСИСТСКОЙ ПЛАТФОРМЫ. В АЛЬТЕРНАТИВАХ 87 Бузгалин и Колганов опубликовали РАЗМЫШЛЕНИЯ ТЕОРЕТИКОВ – “Донбасс: в поисках стратегии социально-экономического возрождения”. Я не мало читал их раздельных и совместных работ, но такой не марксистской за последние лет 20 не помню. Дело не столько в том, что там нет упоминания марксизма, Классиков – можно опираться на Наследие без постоянного поминания его. Дело даже не только в том, что там не используются явно положения, понятия, темы марксизма. Главным недостатком статьи я считаю ее жанр – т. с., альтернативной футурологии, мечтания, к научному прогнозированию отношение не имеющие. А ведь объект этого футурологического упражнения – актуальный и болезненный. Авторы рекомендуют, как развивать Донбасс, но сами не знают толком, кому адресованы их рекомендации. Хотя проговаривают в разных частностях своей рекомендации, скорее, про буржуазию позднего капитализма (без использования этого термина). Поминаются реалии СССР – но о Революции нет и речи. Поминается Куба, но и опыт буржуазных стран. Третий путь, конвергенция. А ведь ДОНБАСС, как Испания 30х, явление уникальное, несомненно прогрессивное, с мощной народной инициативой, в конкретной ситуации с немалыми потенциями социализма. Но в Испании эти потенции к Революции не привели; так будет и в ОТДЕЛЬНО ВЗЯТОМ Донбассе, КОММУНЫ не допустят ни Украина и ее сюзерены, ни Россия с союзниками; дружно (как противники Тьер и пруссаки) или по отдельности. А тот вариант идеализированного “хорошего капитализма”, мечтание о котором фактически продвигают Бузгалин и Колганов, в формационном плане, сейчас – скорее типа в Белоруссии и путинской РФ, нежели на бандеровской Украине. С общих позиций, заявленных выше, я считаю, что уровень производительных сил Беларуси, РФ и Украины за советское время дорос примерно до того уровня, при котором лидирующие страны капитализма перешли к позднему этапу формации (в США при Рузвельте, в Западной Европе при антифашистских послевоенных режимах). Когда в названных странах “кончился социализм”, началось естественное действие закона соответствия, но специфику придал послесоветский характер капитализма. И как “новым курсам” в самых развитых странах предшествовали реакционные режимы (умеренные в условиях относительной стабильности республиканцев 20х годов в США и консерваторов в межвоенные годы в Англии; одиозные при Великой депрессии и иностранной оккупации в гитлеровских Германии и Франции), так первые послесоветские режимы Беларуси, РФ и Украины были формационными соответствиями этих реакционных режимов. С Лукашенко и Путиным начались региональные и эпохальные варианты “новых курсов” (в РФ более бестолковый, неолиберальный). А на Украине не самая одиозная реакция рубежа веков не просто затянулась, а приняла именно одиозный, бандеровский вид (как в Германии умеренная реакция рубежа 20х-30х сменилась гитлеризмом). Специфика Украины – не чисто формационная. Ее главные причины – набор второстепенных и внешних факторов. Одна из особенностей – разделение страны на более развитый Юго-Восток и более отсталый Северо-Запад. Первый к началу тысячелетия внутренне был готов к “новому курсу”. Но победе Юго-Востока в решающей мере помешали внешние факторы. А более отсталый Северо-Запад стал главным плацдармом реакции фашистского типа, давящей прогрессивный Юго-Восток. Юго-Восток ответил очень своеобразным “новым курсом” пока в форме антибандеровского Движения сопротивления, которое приблизилось к “испанским формам”. “Новый курс” РФ поддерживает (не из высоких интересов, из деляческой геополитики) “Новый курс” Донбасса, но не его ”испанские формы” (Рузвельт Республиканскую Испанию тоже не жаловал). Если не будет Революции (Мировой?) – все равно реакционный режим Украины так или иначе кончится, как гитлеровский и менее одиозные прошлого, как режимы лиходеев 90х в Беларуси и особенно колоритный в РФ. Тогда что-то из нынешних мечтаний былых авторов Марксистской Платформы буржуазия, возможно, реализует. Непосредственно или руками демократических левых, может быть в рамках “социализма” типа “скандинавского”. Не самый худший вариант – но о нем ли надо думать марксистам в первую очередь?
                                                                       * * *
           Я постарался обосновать, что статья Бузгалина – печальное событие, симптом болезни, на диагноз и лечение которой она претендует. Шатания даже крупнейших марксистов – явление досадное и досадно не редкое. Но все же мою давнюю печаль усилила даже не столько сама Статья Бузгалина, сколько информация, что ее одобрили широкие круги – причем не прямо буржуазии, не откровенно буржуазных идеологов. Правда, широкие круги разумных левых по определению – не широкие круги выдержанных марксистов; ссылка на разумность даже проговаривает, что речь не о неразумных в стереотипах общественного сознания господствующего строя и соответствующего психологического настроя. Думаю, проблема как раз в том, что буржуазное бытие как-то уже переопределило в плане соответствия ему сознание, задало свою “разумность” достаточно широкого круга марксистов. Это тем более печально, что круги любой ширины в движении марксистов РФ – особенно опасны из-за сейчас вообще узости круга этих революционеров. Очередное в истории оппортунистическое шатание в марксистском движении, на мой взгляд, особенно некстати. Ведь я считаю, что в самых развитых странах – революционная ситуация – канун краха капиталистической формации. Но ни одна предыдущая межформационная революция не была настолько осознанной, какими должны быть канонические коммунистические в самых развитых странах и, может быть, того более социалистические в странах неразвитых (где производительные силы не переросли капитализм, надо рассчитывать меньше на естество, больше на сознательность). Без научной направленности революционной идеологии не обойтись. Марксизм – готовая заготовка нужной научной направляющей. Но если современное марксистское движение сейчас скиснет (негативные тенденции не только в РФ) – истории придется обойтись без него. Появятся какие-нибудь еще БОЛЕЕ НОВЫЕ левые, заново открывающие марксизм. Проблема в том, что коммунистическая революция, как и все предыдущие (канонические межформационные, не противостихийная социалистическая) – необходимая; но, в отличие от всех предыдущих – не неизбежная. Современные производительные силы не только обеспечивают переход к ПРИНЦИПИАЛЬНО новой формации – они же могут (впервые в истории) “обеспечить” и гибель общества или его откат далеко назад (атомное оружие, скотизация народных масс от хищных вещей века и пр.). Тянуть опасно. А сознательно преодолеть опасный рубеж можно только грамотно, с общественным сознанием на базе высокой науки. Марксизму, как основе такой науки, я альтернативы не вижу.