Мнения по правоте и не правоте

                            МНЕНИЯ ПО ПРАВОТЕ И ОШИБКАМ А. В. БУЗГАЛИНА В СТАТЬЕ
          “XXI век: в чем был прав и в чем ошибался Карл Маркс” (АЛЬТЕРНАТИВЫ 4, 2008)
          “Маркс исследовал законы классического индустриального капитализма. Не так ли?” Так, но не ТАК надрывно.  Маркс исследовал ОБЩЕСТВО как форму материи (в том числе проблемы “азиатского способа производства”, коммунизма и пр.), но не пытаясь объять необъятное, а предложив общую концепцию (исторического материализма) и акцентировав темы современного ему классового строя (особенно его политэкономии), вопросы смены его другим строем (вопросы научного коммунизма).  Исследовав в какой-то мере общество в целом и самый классический капитализм особенно, логику генезиса капитализма, развития его раннего и классического этапов, Маркс исследовал в какой-то мере и любое будущее, любой капитализм после себя, даже не ожидавшийся им. – “… Маркс не строил прогнозов и не создавал символов веры” Маркс, не пытаясь расписать детали грядущего, строил прогноз этого грядущего в общих чертах, создав символ веры (не Библию с ответами на все случаи жизни) Ленина, Бузгалина, Магдушевского и пр., кто выступал и выступает за этот Символ. – “… социальные процессы отличны от природных. Здесь действует множество разных факторов … Никаких “железных” законов Маркс не вводил” (развивал науку впервые беззаконную?). Биологические законы отличны от “железных” физических. И что? УСТАНОВЛЕННЫЕ законы биологии столь же “железны”.  Другой вопрос, что биология занимается более сложной формой материи макромира, чем те, на материале которых устанавливала законы физика (хотя выходя далеко за пределы макромира, в котором известен предмет биологии, физика сложно сталкивается с экстремальными формами материи мегамира и микромира – Вселенной, ее Началом и Грядущим,  микрочастицами, их взаимодействиями и пр.). А общество, как форма материи, еще сложней. И множество разных факторов действуют на любой объект; только точная наука типично уже отвлекается от малозначимых по ситуации многих факторов. Хочу оспорить аналогию марксизма (по меньшей мере – его политэкономии) и ньютонианства, которую заявил Бузгалин в какой-то телепередаче. Ньютонианство – точная наука, с небольшим базисом физических формул и некоторых других положений. Ньютонианство после Ньютона расширилось, физика после ньютонианства – неклассическая и далее. Но ньютонианство в рамках мира, известного Ньютону, сохранило прежнее значение, а в физику шире тех рамок вошло органичной частью. Ньютонианство вынуждены признавать грамотные люди самых разных мировоззрений. Не то в отношении марксизма (его политэкономии). Я бы сравнил марксизм по значимости с великим естествознанием Возрождения. Уже эмпирическое изучение Мирового океана и заокеанских земель, в принципе верное теоретическое понимание соотношения Земли, планет, Солнца и звезд, впервые научная анатомия человека и пр. Уже потеснение прежних тысячелетних традиций (хотя еще Контрреформация). А точного естествознания с “железными законами”, необходимого для него математического аппарата, пока нет. С тем: проблемы географии; эпициклы и прочее птолемеевское наследие в коперникианстве, все более расхождение с реальностью расчетов на его основе; научное (анатомическое) исследование трупов, а не жизни; и господство натурфилософии Аристотеля, только подмываемое новой только натурфилософией. Я не сомневаюсь в скором появлении точного обществознания (с относительно немногими четкими формулами и т. д.), но пока, например, нет хотя бы мер уровней производительных сил и характера производственных отношений (как масса – мера инерции, сила – мера интенсивности взаимодействия и т. п.), их исчисления. О каком вполне научном Прогнозе коммунизма можно говорить без количественного определения производительных сил, которым соответствуют коммунистические производственные отношения? Классики ошиблись в середине XIX века, их прогноз про рубеж XIX-XX века сейчас должен быть признан очень относительным, а у современных марксистов большая неясность (мне помнится, как Бузгалин на какой-то конференции сказал, что коммунизм будет, может, лет через 500). Прогнозы положений небесных тел качественно улучшились, когда коперникианство качественно уточнилось уже при начале создания точной небесной кинематики Кеплером. От марксистского обществознания на уровне естествознания Возрождения предстоит перейти к точному обществознанию уровня ньютонианства, от признания которого не смогут отвертеться самые верные приверженцы капитализма хотя бы из числа умных интеллигентов, как сейчас продвинутые священники – от признания космоса не по Библии и т. п., а по астрономии.
          “Да, в СССР был ГУЛаг. Но было и много чего другого” Маркс рассчитывал на “много чего другое”, но вряд ли на антикоммунистический, антинародный террор в социалистической стране. Правильный марксизм намерено изгадили антимарксисты или играла роль какая-то неправота Маркса? Например, его ошибочный расчет на коммунистическую революцию в самых развитых странах рубежа XIX-XX века и с тем сомнительные перспективы коммунизма в отсталой, отдельно взятой стране.
          “… экономика развивается не в безвоздушном пространстве; и политика, и идеология и т. п. факторы могут тормозить или ускорять те или иные экономические процессы” И политика, и идеология, и т. п. факторы надстройки задаются (в основном) экономическим базисом, а не являются независимыми факторами общества. Конкретика торможения или ускорения тех или иных экономических (вообще общественных) процессов задается (преимущественно или в конечном счете) разнообразной конкретикой экономики же, в какой-то мере и зарубежной. Физика (микромира особенно) обнажила вероятностную сторону материальных объектов и процессов, позволила точное математическое исчисление вероятностей возможного их. Социологии пока далеко до этого. Но констатировать вероятносность  общественного развития, преломления вариантов развития экономики через порождаемые ею элементы надстройки и пр., как-то просчитывать значимые варианты развития общества и с тем реализовывать не самые вероятные (но более желательные) марксистская социология уже как-то позволяет. Социализм XX века – полусознательная реализация варианта развития гораздо менее вероятного, чем капитализм на базе производительных сил названного века. Позитивный и негативный (даже страшный) опыт социализма XX века важен для осмысления вероятностного характера развития общества, для расчетов его вариантов, для умения реализовывать желательные. А коммунизм – царство свободы выбора обществом и отдельными людьми вариантов своего будущего не самых стихийно фатальных (как ранее), а оптимальных из объективно возможных; царство действительного САМОуправления, а не ”управления” отчужденной от людей стихией их существования, преломляемого и в политическом, ненаучном управлении обществом поднятой над ним надстройкой.
           “… благосостояние части мирового рабочего класса (в развитых и ряде развивающихся стран) за полтора столетия со времен Маркса, действительно в среднем росло … Но росли доходы класса наемных работников не благодаря доброй воле и благородству буржуазии, а в следствии классовой и социальной борьбы антикапиталистических сил, теория которой была развита … марксистами” Маркс вынужденно акцентировал материалы только одной формации, притом, как сейчас ясно, исторически далеко не всей. А марксистские исследования после Классиков докапитализма у многих современных даже марксистов должного уважения не вызывают, с тем исследования капитализма после Классиков дополнительно заужены без вынужденности Классиков. До того, как рабовладельческая формация была уничтожена, на ее последнем этапе (Поздняя Римская империя) классического раба сменил раб на пекулии. Точно также задолго до буржуазных революций в позднем феодализме крепостного сменил раскрепощенный. В обоих случаях произошло смягчение положения основного эксплуатируемого класса, “сдвинувшегося” в направлении следующей формации. Положение пролетариата (трудящихся капитализма, живущих продажей рабочей силы) позднего этапа и рассматриваемой формации тоже качественно улучшилось и тоже в направлении тружеников формации следующей. Притом все поздние этапы свергаются социальными революциями. 
          “Кстати (? – А. М.), о теории классовой борьбы. Маркс и его последователи отнюдь не считали ее универсальным объясняющим фактором человеческого развития” (кстати – ср. с пафосом этой борьбы в предыдущем разобранном абзаце). Неточно. “История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов”; этими словами именно про нее, а не что-то другое, НАЧАЛИ Манифест Маркс и его ближайший последователь-соратник. “Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми … фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать ИНТЕРЕСЫ тех или иных классов” (с их атрибутивной борьбой); ПСС Великого последователя Маркса, т. 23, с. 47. Разумеется, теория классовой борьбы не является абсолютно объясняющей (“запрещает” и диалектика). Например, закон соответствия более универсальный (и для неклассового общества) и предпосылка закона о главной борьбе в классовом обществе. Но это последнее и его главная борьба все еще КРАЙНЕ актуальны. – “Такую роль ей отвели догматики сталинских времен … либеральные советологи и марксологи (и эти такую же? – А. М.)” Первые антимарксистски привязывали классовую борьбу к обществу, по определению без классовых антагонизмов, вторые и третьи всякими способами перевирают весь марксизм. – “Маркс же и творческие марксисты многократно показывали, что это – не более (но и не менее) чем особенная закономерность основных форм социальной общности …” (по-марксистски: классов).  Лукавство каутскианского пошиба (закономерность, видите ли, но не конкретно не более или не менее – по вкусу, на потребу из интереса). Почему нелепое противопоставление явления как УНИВЕРСАЛЬНОГО для классового общества фактора ему же, как ОСОБЕННОЙ закономерности? Полезны были бы цитаты, а не декларации. И мне интересно про анонимных творческих марксистов (может, самозванцев?). – “Такое социальное (т. е. классовое, если без лукавства – А. М.) структурирование характерно не для всех обществ, а для так называемой “экономической общественной формации””. Во-1, банальнее сказать, что классовое структурирование характерно для классового общества. Я не понимаю терминологических страстей по переименованию формаций в советском понимании периодами, стадиями, а всего классового строя – экономической формацией, смысла потуг переломить традицию ссылками на забытую терминологию Классиков. Это вроде того, как человек узнав, что АТОМ буквально значит НЕДЕЛИМЫЙ, начал бы нудную возню против формальной неправильности терминологии РАСЩЕПЛЕНИЕ АТОМА и т. п. Во-2, Бузгалин смещает не кстати заявленный им акцент полемики с классовой борьбы на затираемое им классовое структурирование и защищает очевидное. – “Тот же Маркс немало писал об иной специфике азиатских обществ и даже нашей родной России” Я немало читал Маркса и не помню, чтоб он писал о специфике классовой борьбы в Азии, России в плане ее антиклассового характера или ее форм без борьбы. Хотелось бы цитат.  Если же здесь победоносная ссылка на поисковые, черновые рукописи Маркса про “азиатский способ производства”, то она не корректна. А того более – игнорирование исследований проблемы “азиатского способа производства” (с подключением или нет к нему России) многими марксистами век с лишним после Маркса. Насколько я в курсе, результат жарких дискуссий по теме: понимание четкого отличия любого доклассового общества (без классов и классовой борьбы) от любого классового (с его борьбой) и все еще отсутствие четкого понимания, предшествовала ли рабовладельческой формации классовая “азиатская” (в разных частях света вероятны кандидадатуры Древнего Египта и Шумера, Хараппы и Иньского Китая, доколумбовых классовых обществ в Америке и городов-государств йоруба с соседями в Африке; особое значение Эгейской цивилизации, предшествующей классике античного рабовладения и в явной форме качественно отличной от него). Что касается России, то она за второе тысячелетие прошла всю феодальную формацию (со своей, как везде, региональной и эпохальной спецификой, в том числе в плане классовой борьбы) и в начале века XX успела вступить в капитализм. Ее региональная (полуазиатская, т. с.) специфика и наложение на нее специфики эпохальной мира (марксизма и пр.) + наличие необязательного Гения вывели на социализм через обострившуюся классовую борьбу. “Так, что, пожалуйста, не надо оглуплять Маркса и марксистов”, товарищ Бузгалин – В заключение: я вообще не понимаю назначения рассматриваемого абзаца. Оно не кстати в энтузиазме затирания классовой борьбы на манер социал-оппортунистов? По-моему же ясно: с позиций марксизма классовое общество (или пусть даже “экономическая формация”) структурируется, прежде всего, в классы. Потому неизбежная в классовом обществе борьба – прежде всего классовая. Классовое структурирование классового общества не единственное, но главное. Потому классовая борьба не все исключающая, но доминирующая. Ошибкой Классиков я считаю не разделение естественно разных форм борьбы: классов одной формации внутри нее (эксплуататоров и эксплуатируемых) и классов (революционных и реакционных) разных формаций на их исторических стыках (когда производительные силы перерастают старые производственные отношения, преломляющие их старые классы, задают новые). С тем неверное понимание модальности исторической миссии основного эксплуатируемого класса капитализма как необходимо (а не возможно) нацеленного на следующую формацию. Пролетариат естественно, стихийно – тред-юнионистский, буржуазный по формационному статусу. Актуально прокоммунистическим он (последний, пограничный в классовом обществе основной эксплуатируемый класс) становится искусственно, с внесением в него коммунистического сознания (что получается не обязательно). Он может, но не должен свергать капитализм. А свергнув его в реальной истории задолго до назревшей коммунистической революции, должен идти к коммунизму через искусственный социализм (в идеале прокоммунистический искусственный строй на естественной базе капиталистических производительных сил, стихийно требующих капитализма). К этому пониманию подходили Классики, особенно Ленин. Но даже Ленин не подошел до конца. Чтоб подойти до конца, понадобилась практика XX века.
             “Экспроприаторов экспроприируют” И действительно … “снятие частной собственности”. Подчеркну: СНЯТИЕ. Не уничтожение” Ну, а я подчеркну: ЭКСПРОПРИАТОРОВ действительно ЭКСПРОПРИИРУЮТ (буквальный перевод – лишают собственности; естественно против воли собственников, подавляя их ЛЮБОЕ сопротивление)! В КАПИТАЛЕ и др. Классики давали нелицеприятные характеристики экспроприаторам, которых логично и нравственно экспроприировать без сантиментов, с Манифеста заявляли себя революционерами, а не реформистами. – “Русский перевод прошлого века (не СНЯТИЕ, а УНИЧТОЖЕНИЕ – А. М.) не случайно исказил смысл марксовой идеи” Не берусь входить в тонкости перевода. А мое знание наследия Маркса и Энгельса убеждает меня, что они думали о СНЯТИИ, скорее, в духе Ленина, нежели Каутского и Бернштейна. Но все Классики не мечтали именно о жестоких формах перехода от капитализма к социализму, оставляя эти формы на совести сопротивляющихся СНЯТИЮ экспроприируемых экспроприаторов. В ГДР и других странах народной демократии даже при доминировании сталинщины СНЯТИЕ бывало и мягким – поскольку возможности сопротивления буржуазии были сильно ограничены. И я хотел бы прояснение намеку “не случайно исказил …” (злобные козни?). – “… любое общественное явление должно развить в полной мере свой прогрессивный потенциал и только тогда, исчерпав его, сняться в новом отношении” Общественное явление феодализм исчерпывало себя и должно было (мирно?) сняться. Но феодалы и раскрепощенные крестьяне-вандейцы кроваво воспротивились должному. Буржуазия, т. е. и “новые дворяне”, хотела бы мирного превращения феодальной собственности в буржуазную. Но, ломая сопротивление реакционеров, шла на их экспроприацию. Во Франции, где “новых дворян” было мало, феодалы были экспроприированы в массе, с передачей экспроприированного и бывшим феодально-зависимым. В Англии феодально-зависимые остались зависимыми от формационно обновленных собственников, с тем и сами формационно сменив свою зависимость. А во Франции экспроприированные фактически получили при Реставрации с крестьян денежный выкуп, став “новым дворянством” денежным. В любом случае новые эксплуататоры старались не сильно ущемить старых, лишь принудив их так или иначе формационно обновиться – за счет обновленных эксплуатируемых (очень наглядно, практически без экспроприаций, плантаторы при Линкольне и Гранте в США). Как эта благостная схема должна сработать при “снятии” эксплуататоров вообще? И в чем назначение содержания последней цитаты? В по-плехановски и т. д. проклятии Октябрю в отсталой стране без тянущего буксира Запада? – Итоговые фразы рассматриваемого абзаца простым изложением марксистских банальностей, “азбуки” как-то философски возвышают, но вопрос не проясняют.
           Однако следующий абзац начинается прямым риторическим вопросом: “Как же Маркс видел это снятие?” Этот и следующий абзац смакуют естественные в капитализме, особенно позднем: “обобществление – сложный процесс роста взаимозависимости отдельных технологических комплексов”; “ассоциирование собственности в виде передачи части акций работникам предприятиям”; “прогрессивный подоходный налог и другие каналы”, через которые “до половины прибыли капитала перераспределяется в пользу наемных рабочих”. Т. е.  “сделан целый ряд значимых шагов на пути реализации той тенденции общественного, которую Карл Маркс выделил как возможный и закономерный путь прогресса ”?  А Бернштейн лишь уточнил: движение к социализму внутри капитализма – все; конечная цель, как Революция – ничто? Как будто не Маркс ввел понятие диктатуры пролетариата, как будто самые основы марксизма не говорят о революционной смене формаций. Венчает абзац каутскианская “диалектика”: “Но возможна и обратная ситуация”. Вроде того, как наделение раба пекулием или раскрепощение крестьянина открывают безмятежный путь без революции к следующей формации, но, к большому огорчению, оказался возможен и революционный террор Фоки в Византии начала VII века, лангобардов в Италии примерно тогда же, маздакидов в Иране и пр.; террор Великой Французской революции и т. п.
          В следующем абзаце – центристская мешанина из ссылок на марксистов, объективные (но не железные, мягче ваты? – А. М.) законы и факты истории, призванная, надо понимать, показать сложность вопроса, а не его ленинскую  “однобокость”. 
         “А еще путь к капитализму – это колониализм” и прочее. Видите, как сложно. Куда уж тут ленинским “упрощениям снятия”!
           Дальше – больше! “МНОГИЕ (! – А. М.) ОТКРЫТЫЕ МАРКСОМ ЗАКОНЫ СЕГОДНЯ НЕ ДЕЙСТВУЮТ (а открытые раньше законы ньютонианства? – А. М.). ПОЧЕМУ?” Бузгалин не балует свой ревизионизм новшествами. Как и прежние ревизионисты, он обыгрывает неизбежную историческую ограниченность Маркса, доступных ему материалов. – “… законы классического индустриального капитализма не должны и не могут действовать в том виде, в каком они описаны в “Капитале”” А законы исторического материализма, та логика развития капитализма, которую Маркс устанавливал на материалах генезиса капитализма, его и доиндустриальной (очень выразительной в Англии век с конца XVII столетия), и индустриальной ступенях? Ньютонианство не отбросило законы коперникианства – оно уточнило (отбросив частности), обобщило их, показало границы и точность их действия. Также Теория относительности и квантовая физика в отношении ньютонианства. Просто декларации, что прежние законы НЕ действуют, что прежних Классиков без оглядки на них можно ревизировать на свой вкус декларациями – это от Бернштейна и компании. А неясное МНОГИЕ (не все, т. е., все-таки) – от центризма. Сколько я помню читанное, оппортунисты нередко противопоставляли ‘’устаревшей системе”, марксизма “его” метод, которым “диалектически” можно “обосновывать” любые фокусы оппортунизма.
            В следующем абзаце Бузгалин приводит удачный пример преодоления естества природы (притяжения Земли) благодаря познанию законов природы через создание самолета (хотя, по-моему, лучше бы пример движения против ветра с использованием силы САМОГО ЭТОГО ветра – благодаря нужной оснастке судна и умению команды). Но он приводит этот пример не для реабилитации возможности преодоления естества капитализма при еще капиталистических производительных силах (что не было окончательно реализовано в СССР и др.) через осмысление “полета первой модели” для учета ошибок и углубления теории и практики. Он не в тему примера подводит к мысли, что про “первую модель” вообще надо забыть, поскольку новые знания позволяют не самолет, а нечто лучшее. В этом что-то есть, но не лишне и создание надежных самолетов – для практики, для теории.
           Два абзаца и начало следующего посвящены тонкостям политэкономии, без выходов на практику научного коммунизма. “Все это в строгом соответствии с марксовой методологией диалектического единства производительных сил и производственных отношений должно было вызвать существенные изменения всех базовых закономерностей капитала как производственного отношения. Это и произошло в реальности, подтверждая, а не опровергая правоту марксистской теории” Формальное возвеличивание Маркса при фактической ревизии не его конкретного положения, а развития марксизма. Рост производительных сил меняет производственные отношения – формаций и внутри формаций. Например, промышленный переворот в Англии сменил ранний капитализм XVIII века на классический XIX. Маркс не сомневался в грядущем росте производительных сил, но связывал с ним уже смену формаций. Это Бернштейн рассчитывал, что тот рост укрепит капитализм, смягчит (диалектически снимет, т. с.) его противоречия, разрешит их “социалистически” в рамках капитализма. Маркс ошибся в оценке ступени современного ему капитализма, в актуальном перерастании производительных сил этой формации. Маркс ошибся в СРОКАХ необходимой смены формаций. Антимарксисты уцепились за ошибку гения, чтоб защищать капитализм – с использованием Марса или его отбрасыванием по вкусу. Бузгалин не уцепился – он замазывает ошибку Маркса, с тем препятствуя марксистскому снятию ошибки для развития марксизма дальше Маркса (и Ленина). И еще – я считаю полезным отход от философского понимания социологии марксизма. Задание характера производственных отношений уровнем производительных сил – закон, типа закона тяготения. Пока этот закон нельзя выразить формулой,  как с Античности по Возрождение осознанное уже тяготение. Чтоб получить формулу закона тяготения, нужно было с Кеплера начать подходить к закономерности тяготения как научному закону, а не (натур)философскому фактору. Философия никуда не делась, но она все менее ПОДМЕНЯЛА конкретные науки.
            “Еще важнее не забывать того, что РУБЕЖ XIX-XX ВЕКОВ ОЗНАМЕНОВАЛСЯ ПЕРЕХОДОМ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ ОБЩЕСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ В НОВУЮ ФАЗУ – ФАЗУ САМООТРИЦАНИЯ, “ПОДРЫВА” СВОИХ СОБСТВЕННЫХ ОСНОВ” В статье, посвященной и ошибкам Маркса, важно не забывать, что он ожидал для развитых стран тогда не вступления в новую фазу капиталистической формации, а ее смену коммунизмом. Также нужно прямо констатировать, что социализм в отсталых странах БЕЗ БУКСИРА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ (хотя бы толкающего) в развитых – это очень не по расчетам Маркса и Ленина. Судьбы социализма XX века подтверждают ЕСТЕСТВЕННОЕ действие закона соответствия и требуют в интересах марксизма марксистского объяснения сверх представлений Классиков. – “”Классическое” состояние капитализма в развитых странах (а не вся формация, как рассчитывали Классики – А. М.) завершилось более столетия назад, сменившись длительной фазой ”ЗАКАТА” – развития в недрах этой системы ростков нового качества общественно-экономической жизни (вообще-то закат по смыслу, скорее, утрата  старого качества – А. М.)” Смаковали эволюцию ростков нового качества общественно-экономической жизни Бернштейн и т. д. Энгельс и Ленин ТОГДА рассчитывали на Западную уже революцию. – “Опять-таки в строгом соответствии с закономерностями “заката” исторически конкретной системы этот процесс начался привнесением  в старую систему ростков новой …” ОПЯТЬ-ТАКИ, значит ОПЯТЬ апелляция к чему- то известному. Закономерности заката – это правота Маркса в отношении фазы, которую он не предвидел, или разработки кого-то другого? – “Это “вливание крови молодых девушек” (ростков социализма) в тело стареющего капитализма происходило и происходит на протяжении вот уже более столетия” (статья напечатана в 2008 году). Т. е. вурдалакская метафора не в отношении воздействия Октября и его последствий, что подтверждает завершение рассматриваемого абзаца. Мой комментарий с позиций статьи “Формационный подход к истории” на сайте mag-istorik.ru... На рубеже XIX-XX века развитые страны вступили в перезрелую фазу классического капитализма (в международном аспекте – империализм). Это аналогия вступлению в перезрелую фазу классического рабовладения после кризиса полиса (в международном аспекте – эллинистическая экспансия и ИМПЕРИЯ Рима) и вступлению в подобную фазу ленно-крепостнического строя после подъема городов и т. д. в Западной Европе (в международном аспекте – крестовые походы и др.). Это тоже прохождение зенита формации, это ее некоторый уже “’’подрыв” собственных основ”. Но до именно “Заката (буржуазной) Европы” и т. п. еще далеко. За перезрелыми фазами классических этапов формаций – еще поздние этапы: Поздней Римской империи, Западной Европы с XV века (и России с 1861 года), развитых стран капитализма с разгрома нацистской реакции. Самоотрицание формации на перезрелой фазе – факт. Но не нужно его модернизировать до вызревания элементов следующей формации. Например, бюргерство Средних веков – ни в коем случае не буржуазия. А “прусский социализм Бисмарка” имел откровенно антикоммунистическую направленность. Специфики последней классовой формации – появление коммунистического на перспективу марксизма даже до зрелой фазы капитализма даже в Англии (50е-60е годы XIX века) и прокоммунистические потенции пролетариата. Поздние этапы формаций (родоплеменной тоже) в чем-то предвосхищают следующие формации, но при этом свергаются революциями. Внутри еще старых строев этих этапов идет только генезис новых формаций.
           “… там и тогда, где и когда законы Маркса оказываются адекватны для понимания реальности … это общество, близкое по уровню развития к классическому индустриальному капитализму … Это, например, в значительной мере можно сказать о России эпохи “шоковой терапии”, о многих секторах бедных стран третьего мира и т. п.” Слишком обще, формационно не конкретно. В мире сохраняются анклавы первобытного строя, производительные силы стран мира представляют непрерывной спектр от первобытных до (почти?) коммунистических. С тем нужно полагать наличие всех производственных отношений от первобытных до предкоммунистических включительно. Не многие страны сейчас близко подобны капитализму Великобритании позапрошлого века и все страны завязаны между собой. Буквальное “прочтение” означенных законов Маркса не может быть вполне адекватным ни в одной стране. Производительные силы РФ по моим прикидкам находятся примерно том уровне, при котором самые развитые страны переходили к позднему капитализму. Но это очень примерно – и очень не примерно на РФ воздействуют зарубежные страны, особенно развитые.  Главное же – современный капитализм РФ уникально послесоциалистический, а РФ дольше многих постсоциалистических стран была социалистической и слишком большая, чтоб перейти к любому конкретному капитализму быстро. В РФ в каких-то пропорциях и синтезах переплетаются все еще первоначальное накопление капитала, элементы самого развитого капитализма и все исторически промежуточное между ними, при каких-то неизжитых традициях социализма.
           “Можно ли на основании сказанного выше считать, что проблему критики классического марксизма можно считать снятой?” История особенно математики и физики показывает, что развитие любой науки бесконечно. Но вопрос поставлен неясно (потому неясен ответ: “Отнюдь”). Либо проблема снята, как сняты проблемы критики антиподов, философского камня и т . п.; либо как практически сняты проблемы критики коперникианства, ньютонианства и т. д. – “СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ РВОЛЮЦИИ XX ВЕКА ПРОИЗОШЛИ В СЛАБОРАЗВИТЫХ СТРАНАХ И ЗАКОНЧИЛИСЬ КРИЗИСОМ “РЕАЛЬНОГО СОЦИАЛИЗМА. ЕRGO?” Проблема для марксизма острейшая. 
        “… почему капитализм перешел в новую, постиндустриальную, “постклассическую” стадию, а не был свергнут социалистическими революциями, необходимость которых, на первый взгляд, Маркс выводил из противоречий именно классического индустриального капитализма?” Сам Маркс выводил не на первый взгляд, но исторически неизбежно с какими-то ошибками.
          “Начну с того, что идея неизбежной и победоносной революции, осуществляемой классом индустриальных наемных рабочих, – это не столько классический марксизм , сколько его сталинистская версия … Ни у самого Маркса, ни у Ленина … таких утверждений не было … во всех работах классиков многократно подчеркивалось, что … потенция превращается в действительность только тогда, когда складываются все необходимые социально-политические предпосылки” У Маркса, правда “доклассического”, надежды на скорую коммунистическую революцию были в середине XIX века. У “классического” Энгельса – в его итоговом т. н. Завещании. Ленин возглавил Великий Октябрь. Второй и третий не считали, что все необходимые социально-политические предпосылки сложились хотя бы в развитых странах? Они ориентировались на сталинистскую версию? – “Впрочем … Важее другое … МАРКС, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, БЫЛ НЕ ПРАВ В ТОЙ МЕРЕ, В КАКОЙ РАЗМЫШЛЯЛ НЕ ТОЛЬКО О ВОЗМОЖНОСТИ, НО И НЕОБХОДИМОСТИ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ КАК ПРОДУКТА КЛАССИЧЕСКОГО ИНДУСТРИАЛЬНОГО КАПИТАЛИЗМА” Тогда причем здесь сталинистская версия, почему ссылки на правоту Маркса и Ленина, если так значимо Маркс не прав? Резолюция пленума ЦК РКП(б) от 17-20 января 1925 года, инкриминировав Троцкому антибольшевизм, в пункте о снятии Троцкого с его главного поста,  опиралась и на подходящее заявление самого Троцкого, значимое по ситуации, как авторитетного большевика. 
          “Развитие методологии марксизма, особенно диалектики перехода от одной социально-экономической системы к другой, предполагает использование ряда сугубо марксистских, но не развитых самим Марксом, подходов, показывающих, почему утверждение о НЕИЗБЕЖНОСТИ социалистической революции в условиях индустриального капитализма неправомерно … в этом вопросе марксистская методология и теория может и должна быть использована для конструктивной критики некоторых поспешных выводов Маркса” Маркс поспешно не развил свою методологию и помимо диалектики, а Ленин по-сталинистски ухватился за нее, не развитую? Ошибка Маркса – неверное определение формационного места развитых стран, надежда, что производительные силы уже перерастали капитализм. Не хватало фактов истории, а не диалектики. Легко быть диалектиком задним числом. Какую не диалектику найдут у Бузгалина потомки?
          “… смена социально-экономических систем осуществляется не как одномоментный акт скачка от одного развитого целого к другому развитому целому, а как длительный процесс заката одной системы и генезиса другой (эволюция все, революция ничто? – А. М.). Этот процесс длителен … и сугубо нелинеен. На протяжении всего этого периода перехода возможны и необходимы революции (как части эволюции? – А. М.) и контрреволюции, реформы и контрреформы” Переход от классического феодализма к классическому капитализму охватывал феодализм поздний (после раскрепощения и пр.) и капитализм ранний (до промышленного переворота с последствиями). Достаточно одномоментной была революция в широком смысле – скачок от позднего феодализма к раннему капитализму. Длительную и не абсолютно линейную смену классического феодализма классическим капитализмом Маркс отчасти исследовал (в КАПИТАЛЕ и др.). В плане и перехода от капитализма к коммунизму (не очень линейного по определению в странах разного уровня развития при  Мировой революции, особенно перманентного в отсталых) он ясно заявил о необходимости в развитых странах после взятия пролетариатом власти (революция в самом узком смысле) ПЕРИОДА диктатуры пролетариата (аналог закрепляющим буржуазным диктатурам Кромвеля, Наполеона, Столыпина и др.?). А всей этой революции в широком смысле классический Маркс (после детской болезни левизны в середине XIX века) предпослал десятилетия генезиса зрелого марксистского движения. При опоре на те десятилетия Ленин готовил Октябрь (с последующей диктатурой пролетариата) два десятка лет. В переходе от феодализма к капитализму типичны одна действительная революция (1640 в Англии, Великая во Франции, 1905 года в России и т. д.) и одна как бы революция, убирающая реакционный буржуазный режим Реставрации (в России  распутинщину) уже за ненадобностью (“славная” 1688 в Англии, 1830 во Франции, Февральская в России). Собственно революциям предшествуют длительные революционные ситуации, когда растущий новый уклад вступает в антагонистческие противоречия со старым строем, который отвечает реакционной диктатурой. На протяжении всего межформационного перехода все правящие режимы проводят те или иные реформы и контрреформы (они не имеют естественного отношения к реформам и контрреформам в рамках классик формаций), имеют место разные выступления и их подавления (отличные от подобных явлений при классиках формаций). Каноны межформационных переходов деформируются внутренними случайностями и особенно внешними воздействиями. Вообще сорвались переходы к капитализму в Северной Италии и Южных Нидерландах в XVI веке. В Испании Франция спровоцировала опережающую Революцию 1808 года и сорвала назревшую Революцию 1820; буржуазия победила в Революции 1834 года, но особая неоднородность страны, колонии и другие внешние факторы породили две Реставрации и их свержения “славными” Революциями 1854 и 1868. Сбоку припека – реставрационный второй карлистский мятеж, после подавления которого ранний капитализм стабилизировался на десятилетия. Очень сильное воздействие развитых стран (их марксизма и пр.) на очень сложную Россию придало красный оттенок Революции 5 года, очень красный вид Февральской революции и (при наличии необязательного Гения) обусловило ее перманентное перерастание в Октябрь. Все это длительно. Но СМАКУЮТ длительность вызревания “социализма” в рамках капитализма (движение – все) оппортунисты, для которых социалистическая революция (грань между формациями) любой сложности, как конечная цель – ничто (но про закат капитализма говорить они могут долго и упорно).
           “Эта диалектика у самого Маркса “прописана” слабо …” У якобы слабого диалектика Маркса недостаточно прописана социология – как астрономия у Коперника и т. п. Философия ПОДМЕНЯЕТ конкретные науки, пока последние не вызрели (натурФИЛОСОФИЯ научное естествознание и т. д.). – С “буквой” последующего содержания абзаца я согласен полностью , но “дух” его понимаю иначе. 
          “Для анализа процесса рождения нового общества, называвшегося Марксом коммунизмом (есть возражения? – А. М.), по-видимому (! – А. М.), можно и должно (ДОЛЖНО по-видимому? – А. М.) применять (естественно критически) методологию исследования генезиса капитализма капитала, примененного самими Марксом” Маркс исследовал первоначальное накопление капитала, мануфактурную стадию капитализма. Генезис капитализма с таким понятием – это, скорее, в исследованиях советских историков, что более правильно с общих позиций. Надо исследовать генезисы всех формаций, но какое первоначальное накопление возможно в плане, например, феодализма или коммунизма? А советские историки, обычно часто цитируя Классиков, все же больше исследовали не их методологию, а факты истории, как и Маркс. – “На первых стадиях генезиса капитал развивался на технологическом базисе, характерном для предшествующей системы (феодализма), – на базе ручного труда, – и остается неустойчивым образованием, относительно легко уступающим место реставрационным процессам” Канонические Реставрации – режимы победившей буржуазии, потому ставшей реакционной. Генезис новой формации неизбежно начинается в рамках предшествующей – но на базе роста производительных сил.  И надо понимать, что “машинная революция” в рамках капиталистической формации (после свержения феодализма) в плане рывка в развитии производительных сил не (слишком?) значимее созданий ручного труда шельской, ашельской и прочих индустрий палеолита и мезолита, “неолитической революции” с ее острием производящей экономики, позднейшим освоением железа и пр. Переход к позднему феодализму  в Западной Европе происходил на базе технологической революции – доменного производства, создания множества машин (описанных тогда Георгом Агриколой) и уже при массовом распространении ветряных мельниц, новых парусниках, позволивших впервые истории даже кругосветные путешествия (не только открытие Америки навсегда) и пр.. Английскую буржуазную революцию подготовил генезис капитализма на базе малой промышленной революции XVI века, вобравшей все достижения производства того времени, в том числе такие, какие поразили бы древних греков или русичей изначальных. – С учетом такой истории ручного труда неконкретная фраза “На базе ручного труда, мануфактурных технологий, капитализм может как выиграть у феодализма (как произошло, например, в XVI веке в Нидерландах), так и проиграть (как это произошло примерно в то же время в итальянских городах)” не выглядит разящей. Все ранние, более канонические, буржуазные революции происходили на базе ручного труда (промышленные перевороты начинались после побед революций, в рамках раннего капитализма; и элементы самой передовой техники нашей страны начала XX века не отменяли ее производительные силы на базе доминирующего ручного труда до индустриализации 30х годов). А ускоренные индустриализации с опорой на уже достигнутое передовыми странами типично деформируют естественное развитие. Суть же отката Северной Италии и Южных Нидерландов XVI века пока исследована недостаточно, но он был откатом и производительных сил с их базой высочайшего тогда ручного труда при наличии многих “допаровых” машин.
          “Итак …” Выше я постарался показать неубедительность того, чему подводит итог Бузгалин. – “… на базе технологий (и, прежде всего, содержания труда), характерных для прежней системы (ручной труд для докапиталистических систем, индустриальный для капитализма), новая система (соответственно, капитализм или социализм) может возникнуть, а может и не возникнуть” Мой взгляд … Коммунистическая формация не может естественно возникнуть на базе производительных сил капитализма (по закону соответствия). Но уровень марксистской социологии даже прошлого позволил (впервые нарушая формационную линейность истории) полусознательно выйти на путь искусственного движения к коммунизму (сначала ранней его фазе) через социализм (предлагается: искусственный прокоммунизм на базе производительных сил капитализма, изначально даже доиндустриального). – “Революционный порыв может привести к победе, а может и к поражению” ПОРЫВЫ классовой борьбы бывают и не бывают, но периодически неизбежны. Если новый строй назрел – победа революционного порыва практически неизбежна в узких временных рамках. Марксизм позволил придать неизбежным порывам естественно тред-юнионистского пролетариата прокоммунистическую перспективу. В слабом звене капитализма (например, в отсталой и большой, потому неоднородной, стране при деформирующем воздействии развитых стран и пр.) и при наличии хорошего АВАНГАРДА (марксистской партии желательно хотя бы с одним гением) возможен революционный прорыв с перспективой на коммунизм. Можно назвать это опережающей мутаций. Я в прошлом тысячелетии называл опережающей революцией – пока до меня не дошло, что это, в принципе, перманентная революция Классиков (перерастание буржуазной революции в социалистическую в каноническом варианте), только не обязательно на тянущем буксире коммунистической революции развитых стран, но на отчасти толкающем буксире их марксистских достижений. Практика XX века показала, что на буксире пролетариата к социализму может придти и мелкая буржуазия капитализма, а на буксире социализма – и трудящиеся докапиталистических формаций (путь социалистической ориентации). – “Это ситуация, когда, общественные отношения несколько “забегают вперед”” без кавычек. И не по мистическим случайностям (т. е. ситуация может возникнуть, а может и не возникнуть, совершенно случайно, как повезет), а как форма реализации начавшего перехода от фатальности естественного развития общества к сознательному выбору не самых стихийно вероятных, но самых желательных из возможных вариантов. Неопределенность, случайность здесь в наложении на конкретику слабого звена конкретики достаточной субъектности авангарда и поднимаемого им пролетариата. – По содержанию следующих двух предложений у меня нет возражений. Разные поиски пресеклись в важнейшей частности.
          “… ДЛЯ СОВЕРШЕНИЯ РАННЕЙ РЕВОЛЮЦИИ, СОВЕРШАЕМОЙ НА СТАДИИ ЗРЕЛОЙ СТАДИИ “СТАРОЙ” СИСТЕМЫ, СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ СКЛАДЫВАЮТСЯ ЛЕГЧЕ И ПОЛНЕЕ, ЧЕМ В УСЛОВИЯХ “ЗАКАТА” ПОСЛЕДНЕЙ” Нелепо марксистам “на закате” капиталистической формации искусственно ГОТОВИТЬ перманентную революцию, когда естественно актуальна каноническая коммунистическая, к которой и надо ГОТОВИТЬСЯ (готовить массы и т. д. для реализации наиболее оптимального варианта необходимой революции). Мыслима ли перманентная революция при “закате” вообще? Перманентные революции сейчас надо готовить в отсталых странах, поскольку без подготовки в грядущей Мировой революции эти страны либо просто будут вандейскими, либо их революции будут идти дольше, мучительней даже на буксире коммунистических.
          “… можно предположить (и это прямая критика классического марксизма), что главным субъектом социалистических преобразований должен стать новый субъект, вырастающий как продукт снятия экономической зависимости работника (наемного характера труда)” Типично в революционных обновлениях наук сохранение охвостий прежнего – не только в названном ранее коперникианстве, но и сохранение теплорода в качестве элемента великой системы Лавуазье и т. п. Вопреки базовому марксистскому положению, что при всех межформационных переходах новые производительные силы задают новые производственные отношения, а они преломляются в новых классах или их неклассовых соответствиях, которые свергают старые, молодые Первые классики сохранили миф особенно  Великой Французской революции, что старых эксплуататоров свергают старые эксплуатируемые (хотя именно в ней наглядно главную массу реакционеров составили именно крестьяне-вандейцы отсталых областей; а гегемоном революции были новые уже эксплуататоры). Эта ошибка помогла выявить объективные прокоммунистические потенции последнего основного эксплуатируемого класса, с тем реализовать перманентные революции, но при уже вызревании канонической коммунистической революции в развитых странах нужна прямая критика классического марксизма в означенном аспекте.
          “… в рамках “классической” системы еще не сформировалась типичная для периода “заката” определенная совокупность таких переходных отношений, которые “уводят” в сторону от “красной нити” исторического процесса” Рациональная сторона несколько путаных рассуждений (особенно про увод новых отношений в сторону от исторического процесса) в процитированном и ниже – констатация факта, что на классическом этапе любой формации производительные силы еще не перерастают ее производственные отношения, не формируют формационно новые, не выводят на естественную социальную революцию. Генезис новых формаций происходит в рамках поздних этапов.
          В двух следующих абзацах Бузгалин отмечает формы реакции отмирающих капитализма и феодализма (специалисты по другим формациям могут назвать соответствия и в них). Тем он фактически констатирует революционную ситуацию финала капитализма, канун канонической коммунистической революции.
           И дальше логически пишет банальность … “… ПЕРЕД СОЦИАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИЕЙ …  ВСТАЕТ ОСОБАЯ ЗАДАЧА: ВЫВЕСТИ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЕ И СОЦИАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ ИЗ ТОГО ТУПИКА, В КОТОРЫЙ ЕГО ЗАВОДИТ ПРОЦЕСС ЗАКАТА…” прежней формации. Т. е. задача ПОЛНОГО приведения производственных отношений в соответствие с новыми производительными силами – суть любого естественного меформационного перехода с главной нагрузкой на социальную революцию в узком смысле.
           “… к социализму лучше всего было бы идти в стране, где еще нет переразвитого “общества пресыщения”, но уже есть высокий, не меньший,  чем в сегодняшних развитых странах, потенциал технологического и социального прогресса, плюс налицо (само)организованный субъект общественного обновления, переполняемый социально-творческой энергией” Бузгалин выходит на некоторые важные моменты революций. Во-1, уже возможной революции лучше развернуться пораньше, пока реакция не заматерела. Об этом косвенно, но наглядно говорят феодальные революции во Франции и Италии. Франки и лангобарды в северных половинах прежне достаточно однородных двух стран сломали реакционные рабовладельческие режимы, быстро утвердился ранний феодализм. В южных половинах не сломленный внешними силами поздний рабовладельческий  строй просуществовал еще века два. И далее в этих половинах позднее установилась и разложилась ленно-крепостная классика феодализма, позднее победили буржуазные революции. “Юга” отстают до сих пор. Во-2, если прежние межформационные переходы были больше стихийными, то каноническая коммунистическая революция, как и перманентная (не также, но тоже), должна быть сознательной, при ясной субъектности масс и наличии зрелого авангарда. Естество истории необходимо рождает нужную сознательность, но как бы человечеству не запоздать, не погибнуть РАНЬШЕ от ядерного безумства, необратимых последствий генетических игр, рыночных воздействий на психику и еще чего. Здесь исключительна роль марксистов. И было бы хорошо подробней про (само)организованный субъект.
          “В реальной истории все было и есть много сложнее. Так, в Российской империи …” Объективные сложности реальной истории видятся еще сложнее, если, в том числе, нет четкого разделения опережающих искусственных мутаций, перманентных революций без буксира – и объективно назревших канонических коммунистических революций (и перманентных революций на их буксире). Россия в начале XX века только вступила в капитализм (при более развитом своем западе и болеет отсталом востоке), Февраль формационно соответствовал “славной революции” 1688 года в Англии. Сложно приравнивать Октябрь и Грядущую революцию, их предпосылки.
           В следующих трех абзацах Бузгалин неуверенно и сложным языком фактически говорит о назревшем внутри развитых капиталистических странах коммунистическом укладе, об уже  “неклассовом классе” (пока “в себе)” коммунизма, тем самым о революционной ситуации, чреватой Революцией.
          “Естественно, это уже значительный отход (надеемся – вперед) от классического марксизма” В той мере, насколько вперед – надеемся. Наверно, по ситуации поздновато. И все же лучше поздно, чем никогда. “Но … было бы странно ожидать от марксизма того, чтоб он считал возможным видеть и тем более осуществлять социальные преобразования по модели позапрошлого века” Как странно было бы ожидать от еретиков Средних веков успехов кальвинистов в первых буржуазных революциях.
          “Почему социалистические революции свершились не в наиболее развитых странах … породили не только определенные достижения, но и монстров наподобие ГУЛага, в конечном итоге закончившись крахом порожденных ими систем?” Потому, что до канонических коммунистических революций было естественно далеко. Марксизм позволил относительно сознательное преодоление естества общества, но имел в этом плане еще слабые потенции. Получилось сломать с наукой из классического капитализма (марксизмом, т. е.) ранний, слабый капитализм в отсталой стране, деформированный воздействием стран развитых, наличием более зрелого капитализма в Финляндии, Прибалтике и Польше, докапитализмом в азиатской части  и пережитками феодализма везде, усложненный огромными размерами страны и ее всякой пестротой, непосильной Первой мировой развитых стран и прочей конкретикой. Объективные возможности перманентной революции реализовались при наличии необязательного Гения, способного находить пути против стихии даже при тогдашнем уровне марксизма. В других странах подобные возможности реализовались на буксире СССР. Не причиной, но условием Октября, были надежды большевиков, Ленина на Западную революцию, на которую долго намекали соц-балтуны развитых стран. Мое мнение – Ленин не стал бы готовить Революцию в отсталой стране, если бы знал, что она будет отдельно взятой не дни и недели, даже не месяцы и годы – десятилетия. Но до 20х годов события на Западе побуждали надеяться, а потом (после кровавой Гражданской войны и пр.) добровольный ВОЗВРАТ дальше НЭПа стал невозможен. В последних работах Ленин начал развивать марксизм в плане движения к коммунизму не на базе коммунистических производительных сил (своей страны или буксирующих развитых), что было заявкой на самое главное обновление марксизма со времен его появления (правда, Ленин все же надеялся на не слишком запаздывающую Западную революцию). Но без Гения заявка не была реализована в должной мере, без Ленина удалось создать реальный социализм, не слишком похожий даже на раннюю фазу коммунизма (при всех несомненных позитивах) и главное – скрытно разъедаемый не преодоленным искусственно в должной мере естественным действием капиталистических (всегда не самых развитых) производительных сил. Это было действие (прямое и косвенное),  и на массы, и на авангард. Это реализовывалось через ГУЛаг и т. п. В конечном итоге – полное приведение производственных отношений в соответствие с названными производительными силами. – “Почему господствующей стала траектория самореформирования капитализма?” По той же причине, почему “самореформировались”, т. е. развивались по формационной логике все классовые формации; в том числе с перезрелой стадии классического этапа, на какой был капитализм самых развитых стран времен Октября. И как-то сказывалось наличие социализма.
          “Итак, по мнению автора, ключевое отличие современного марксизма (и большинства других социально-освободительных теорий XX-XXI веков) от марксизма классического состоит в том, что первый (не всегда осознанно) поставил во главу угла проблему принципиально более масштабную и сложную, нежели “только” вопрос смены капитализма новым общественным строем, – уже  названную выше проблему заката “царства необходимости” и рождения “царства свободы”” Итак, классический марксизм Маркса уступает немарксистским течениям XX-XXI века (даже большинству их) и примкнувшему к ним марксизму Бузгалина, поскольку Маркс не поставил во главу угла, что проблема смены “царств” отличается от вопроса смены формаций? Не признавая в должной мере ошибки Маркса в прогнозе СКОРОЙ естественной смены капитализма именно коммунизмом и приняв сталинистский тезис, что в СССР произошла смена капитализма уже собственно коммунизмом (ранней его фазой, уточняемой идеологами как реальный, ранний, развитой и еще какой социализм), забыв про закон соответствия и поражаясь ГУЛагу , Бузгалин, по-моему, запутался. По мнению другого автора, естественная послекапиталистическая (она же “послеэкономическая”) формация СЕЙЧАС только вызревает. Маркс ошибся в ее сроках. Социализм XX века на базе капиталистических производительных сил – полусознательная (из-за слабости начального марксизма) и опережающая (благодаря силе даже раннего марксизма) только попытка придти к (раннему) коммунизму альтернативно пути через весь капитализм и каноническую коммунистическую революцию. Задумывался Октябрь на толкающем буксире коммунистической революции Запада. Ошибка сказалась проблемами и судьбами реального социализма (его предшественники – неперспективные два государства рабов на Сицилии конца с. э., поселения сектантов, колонии утопистов, Парижская Коммуна и пр.) и путанностью осмыслений этих проблем и судеб.
           "Для себя этот тезис (в гораздо более примитивной формулировке) автор впервые открыл лет тридцать назад …” По-моему, Бузгалин тогда приблизился к пониманию не совпадения Октября и канонической коммунистической революции, коей нет и лет сорок спустя после заявленного открытия. Я примерно тогда же (76 год), придя к выводу о формационной аналогии Февральской революции и, например, “славной” 1688 года, не мог больше принимать Октябрь именно коммунистической революцией (с ее сменой “царств”) любого своеобразия, строй СССР даже после индустриализации и коллективизации – хотя бы плохонькой ранней фазой собственно послекапиталистической формации хоть с каким-то действительным именно “царством свободы”. – “Буквально через несколько дней я обратился к Марксу и с радостью обнаружил, что это одно из ключевых положений. сформулированное как самим Марксом, так и его сподвижником Энгельсом” Это ключевое положение тождественно ключевому положению “современного марксизма” (см. абзац выше) и отлично от положения классического марксизма? Ленина и Сталина, что ли? Мне было бы интересно ознакомиться с текстами, в которых классические марксисты Маркс и Энгельс сформулировали отличие Октября, как смены капитализма новым общественным строем,  от смены “царств”. Или определенности Бузгалина: либо Октябрь не по Марксу и тогда отрыв смены формаций от смены “царств” преждевременен; либо по Марксу, но тогда большей четкости про ЭТУ победу коммунизма на базе производительных сил самого раннего капитализма. И хотелось бы подробней, как эти идеи Классиков развивает “западный марксизм” (у меня соответствующих трудов почти нет). – “Так вот, именно этот “нюанс” (проблема перехода “по ту сторону” материального производства [там производства не будет или оно будет не материальным? – А. М.], проблемы глобальной трансформации всей “предыстории”) в большинстве случаев игнорировавшийся в примитивных марксистских текстах XX века (но, повторю, не самим Марксом [современным творческим,  не классическим марксистом? – А. М.] и не творческим марксизмом) и позволяет объяснить большую часть специфических для начавшейся около столетия назад ЭПОХИ ГЛОБАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ” По-моему, Бузгалин, приняв содержание примитивных текстов о победе коммунизма уже в XX веке и отодвигая переход от “царства” к ”царству” в глубины коммунистической формации, искажает представление Маркса и усложняет проблему. Изначально проблема – прорыв капитализма неожиданно без буксира коммунизма в далеко докоммунистических странах, отнесение из интереса реального социализма (даже в идеале только неканонического перехода к раннему коммунизму) к коммунистической формации. Приняв то заинтересованное отнесение, но не приняв реалий реального социализма, Бузгалин и близкие к нему еще больше запутали проблему, фактически придумав разрыв любого перехода к послекапиталистической формации и перехода от “царства” к ”царству”. При этом любители “капитализма с социалистическим лицом” особые надежды на последний переход связывают с реалиями капитализма. У истоков этих надежд стоял Бернштейн.
          “Самим Марксом эта проблема была только намечена, а ортодоксальным (классическим? – А. М.) “марксизмом” сталинской поры проигнорирована” Марксом проблема перехода к коммунизму, от “царства” к ”царству”, неизбежно была только намечена, его ошибка в прогнозе сроков перехода преломилась Октябрем в стране формационного уровня Англии около 1700 года. Новации самых развитых стран в конкретике России начала XX века позволили ПРОРЫВ, но без гарантий его успешного завершения. Полууспех марксизма аукнулся проблемами, в том числе ортодоксией сталинской поры и ее отрыжкой признания коммунизма (пусть нехорошего, раннего , до “царства свободы” и пр.) в СССР Бузгалиным. – “Как следствие, антимарксизм, знакомый по преимущественно только с этими, самыми примитивными версиями критикуемой им теории, сделал вывод еще об одном провале марксизма” Антимарксизму все равно, за что цепляться. Но цепляться за “Октябрь не по Марксу”, за негативы “коммунизма” на базе не самых развитых даже капиталистических производительных сил и т. д. ему особенно выгодно. – “Самое смешное, что в некотором, крайне ограниченном смысле, эта критика была правомерна: классический марксизм, действительно, основной акцент делал на исследовании развитого капиталистического способа производства” Чтоб не рассмешить Бузгалина хотя бы крайне ограниченно, Маркс, Энгельс и Ленин должны были изучать что-то другое реальное? Или из изучения современного им капитализма сделать абсолютно точный прогноз лет на сто вперед, как, может быть, Бузгалин  века XX в плане марксизма XXI века? – “Исследование того проблемного поля, которое выдвинулось на первый план в XX веке, в работах Маркса и Энгельса было лишь намечено” К чему эта банальность? Попрек, что Классики не перепрыгнули свое время? Или это Кеплер и Галилей не наметили только поле ньютонианства, а уже создали его до Ньютона, Лагранжа, Гамильтона и пр.? – “Зато (вот вам, как утерение носа Марксу? – А. М.) в XX веке оно не случайно (? – А. М.) оказалось в центре внимания практически всех основных течений творческого марксизма (который по пристрастному мнению Бузгалина? – А. М.) и – шире (не только марксизма, даже творческого? – А. М.) – демократической социалистической мысли (мысли т. н. демократического социализма без марксизма? – А. М.)” – “Берусь утверждать, что именно ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА НЕЛИНЕЙНОГО ПЕРЕХОДА ОТ “ЦАРСТВА НЕОБХОДИМОСТИ” в ”ЦАРСТВО СВОБОДЫ” СТАЛА ГЕНГЕТИЧЕСКИ-ВСЕОБЩЕЙ ОСНОВОЙ БОЛЬШИНСТВА СПЕЦИФИЧЕСКИХ РАЗРАБОТОК МАРКСИЗМА XX-XXI ВЕКОВ” На мой взгляд: в условиях вызревания канонической коммунистической революции – вычурная подача темы нелинейного по странам разного уровня развития глобального перехода от классового строя к коммунистической формации (Мировой революции с ее перманентными звеньями) и застенчивое лягание Классиков (классический марксизм) за их не полное соответствие названным векам после них.
          Я не буду разбирать абзацы, посвященные разным улучшителям (по Бузгалину) марксизма в XX веке. Я с их трудами практически не знаком, а Бузгалин их содержание практически только упоминает. Я учился улучшению марксизма больше по советской литературе, особенно исторической. Я вполне признаю ущербность официозного марксизма в СССР, но высоко ценю не самую официозную советскую науку (Четвертого классика, фигурально говоря). Не вижу причин с порога отметать некоторые наработки зарубежных исследователей: ортодоксально-советского направления, оппозиционных ему марксистов, некоторых даже каких-то центристов, ревизионистов и прямых антимарксистов. Постиндустриальный капитализм, технотронное общество и т. д., ”придуманны” за рамками доминирующего направления в мировом марксистском движении; и пусть на археологическом уровне представлений о каменном, бронзовом, и т. д. веках, но они отразили новации после Классиков, которые те тоже, как реальный социализм в отсталых странах без буксира коммунизма, не предвидели и которые проморгали догматики-ревизионисты постсталинизма. Нужно признать и достижения в отношении некоторых разработок за рамками постсталинистской ортодоксии гуманистического характера ПОСЛЕкапиталистического общества. Но я не принимаю антикоммунистического пафоса этих разработок в пику “коммунизму” СССР, за который якобы несут полную ответственность Классики с их порочными ошибками, если не хуже. Даже ранней фазы коммунизма по теории Классиков (на базе производительных сил выше любых капиталистических), не по их приложениям Теории к практике, не было. Неизбежная сложность, нелинейность перехода от классового строя к послеклассовому, от необходимо стихийного развития общества к сознательному, от “царства” к ”царству” преломилась, в том числе, в реальном социализме XX века, только в идеале выводящем на (ранний) коммунизм, а в реальности съехавшем опять в капитализм. Даже идеальный социализм не мог полностью реализовать мечты и Классиков о гуманном, свободном коммунизме. В том числе потому, что именно идеальный социализм должен преодолеть естество, стихию общества на базе производительных сил капитализма, действующих в направлении установления капитализма. А преодоление естества стихии общества неизбежно преломляется в преодоление естества, стихии людей. {Некоторая иллюстрация… Перезрелые фазы классических этапов разных формаций выступали при  двух основных вариантах надстройки: “демократической” ”и тоталитарной”. Первый: рабовладельческая Греция с IV века с. э.; феодальные Германия XIII-XV века и Польша XVII-XVIII века – ЕСТЕСТВЕННЫЙ строй олигархии (продукта стихии) с безудержной эксплуататорской демократией, вольницей в интересах олигархии. Второй: Ранняя Римская империя; сословные монархии Франции и Англии, квазиабсолютизмы XVII-XVIII века в Центральной Европе, немного позднее в России – “эксплуататорский социализм” (в капитализме – фашизм) широких масс эксплуататоров с тотальным ужиманием олигархов [вплоть до проскрипций] и их “демократии”). Типично “демократические страны” испытывали национальный гнет. Кто прав, кто виноват – судить не нам.} С задачей вполне ПРЕОДОЛЕТЬ, убедив массы в необходимости ограничения некоторых своих стихийный проявлений, естественных потребностей ради более человеческих, более высоких, прокоммунистических, ленинцы справиться не успели. А потом началось “убеждение” с помощью ГУЛага и т. д. и с подменой прокоммунистического ограничения докоммунистического наследия такими “ценностями” классового общества, как обожествление (социалистического) монарха, запрет свободно покидать деревню, говорить без оглядки на ОРГАНЫ и т. д. Оттепель смягчила антикоммунизм реального социализма, сейчас многие ностальгируют по его позитивам (я всегда ставил послесталинский социализм выше любого капитализма, по крайней мере корректно при тех же производительных силах; а к большинству людей сталинской эпохи у меня огромное уважение). Когда же завершалось не преодоленное сознательно приведение общественных отношений к капиталистическим производительным силам, оно шло под лозунгами и в форме “отбрасывания пут тоталитарного строя”, возврата к естеству классового общества, апелляции к полной свободе (религии и т. п., вплоть до откровенного скотства порнографии и пр.). Не малая часть “улучшателей марксизма” довольна. Но некоторые плачутся: “Мы хотели не этого”.
           “Подчеркну: подавляющее большинство теоретиков левого спектра … как правило, не акцентируют или даже не осознают содержательной связи их исследований с глобальным контекстом грандиозной трансформации, начало которой мы переживаем вот уже столетие” Зарождающиеся в конце старых формаций представители новых классов не сразу и не все до конца осознавали вызревание СВОИХ новых интересов, ценностей, идей. Потому появлялись идеологи, оформлявшие новое сознание (просветители во Франции XVIIII века, “легальные марксисты” среди прочего в России и т. д.). В той мере, в какой исследования представителей левого спектра еще неосознанно связаны именно с глобальным контекстом грандиозной трансформации, а не с ловкой защитой прелестей капитализма, они нуждаются в СВОЕЙ идеологии. Такой идеологией может быть только марксизм, очищенный от издержек своего становления, особенно в преломлении судеб “коммунизма” XX века на базе производительных сил капитализма. – “Нелинейно и крайне противоречиво начавшийся скачок из “царства необходимости” в “царство свободы”, а не только закат капитализма – вот глубинная основа и объективных, онтологических проблем снятия всех видов отчуждении …” и далее по тексту. Мне непонятно, почему закат капитализма и становление именно коммунизма отрываются от скачка первого “царства” во второе. Из-за сложностей, нелинейности, крайней противоречивости Трансформации? Это не довод. Бузгалин разрывает даже во времени социологическое, больше прозаическое представление Исторического явления – и его философско-агитационное, больше поэтическое представление, противопоставляет их.
          “В эту ложку гуманистически-экологического меда следует, однако, добавить изрядные порции современного неопозитивистского и постмодернистского дегтя” Неловко использовав фольклор (вместо бочки ложка, вместо ложки порция), Бузгалин к тому же пишет, что деготь в мед СЛЕДУЕТ ДОБАВИТЬ. Это, разумеется, оговорка, но она заостряет бесхребетность позитивистской лишь фиксации в наличии и “меда”, и “дегтя”. Хотя отчасти Бузгалин затрагивает важные вещи. Неопозитивизм – доминирующая философия ПОСЛЕДНЕГО этапа капитализма. Постмодернизм – умонастроение загнивания, агонии уже и позднего капитализма (вроде утонченного скотства “галантного века” феодальной Франции перед Великой революцией), симптом начавшейся межформационной трансформации. “Новые левые” – первое, еще стихийное проявление нарождающихся новых социальных сил (“реальный марксизм” не понял это явление). И как типично при межформационных переходах, первый всплеск естественно нового угас, сменился предсмертной реакцией старого строя: “новыми правыми”, неоконсерваторами, рейгономикой, тем же постмодернизмом и пр. 
             “В результате конец XX – начало XXI веков ознаменовались засильем … и в среде левых интеллектуалов либо узких позитивистских исследований, либо постмодернистской  критики” Т. е. зря Бузгалин так нахваливал современных левых в пику классическому марксизму. Без опоры на развиваемое, отчасти ВОСТАНАВЛИВАЕМОЕ наследие Классиков стихийно вызревающие новые социальные силы останутся научно и идеологически беспомощными, мечущимися, коммунистически бесперспективными. Ход истории в любом случае рано или поздно вынудит иметь нужную идеологию, даже если придется открывать марксистский “велосипед” заново, долго и мучительно, с новой терминологией. Но как бы не слишком поздно. Потому марксистам  лучше лучшим образом проявлять себя, а не сползать до уровня даже прокоммунистической стихии каких-то даже действительно левых. 
          Последние два предложения рассмотренного абзаца и первое предложение следующего я бы выделил в отдельный абзац – для баланса диалектики.
           “… перед марксизмом нового века встает целая серия задач … Во-первых реабилитация во всей его полноте вопроса о глобальной трансформации “царства необходимости” в “царство свободы” как генетически-всеобщего основания всех проблем эмансипации Человека, Общества и Природы” Говоря простым языком социальной истории, это задача очищения понимания канонической коммунистической революции и коммунизма от и неизбежных, и негодных специфик социалистических революций, социализма XX века. – “Во-вторых, проблема содержательного исследования природы, противоречий и путей снятия позднего капитализма” Поскольку именно поздний этап любой формации есть полнейшая МАТЕРИАЛЬНАЯ подготовка  следущей формации, есть преддверие ее, есть та ступенька истории, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой соотвествующей формацией, НИКАКИХ ПРОМЕЖУТОЧНЫХ СТУПЕНЕЙ НЕТ (социальная революция собственно ступенью не является), естественно для революционеров тщательное изучение именно позднего этапа (использовано – Ленин, ПСС, т. 34. С 194). А поскольку стихийное развитие общества с капитализмом уходит в прошлое – научное нахождение лучших путей его уже  НЕИЗБЕЖНОГО революционного “снятия” важно не меньше, чем было нахождение путей ВОЗМОЖНЫХ перманентных революций в отсталых странах раньше. – “В-третьих, соединение этих двух проблемных областей в рамках единой теоретической парадигмы” Т. е. с  позиций обновленной общей марксистской теории. – “В-четвертых, конструктивная критика узкого прагматизма и постмодернизма как по большому счету тупиковой методологии” Критика реакционной идеологии зашедших в тупик прежних формаций – черта всех революционных идеологий. Обычно и удержание чего-то из критикуемого. Но ТРЕБОВАТЬ именно конструктивной критики реакционной идеологии – несколько наивно. Хотя именно для перехода к коммунизму, самому цивилизованному в истории по логике исторического прогресса, должны особенно исключаться зашкаливание нетерпимости и т. п. пуританских революционеров и т. д.
                                                                                *     *     *
           БАЗОВАЯ беда начального марксизма – начальность процесса создания точного обществознания, неотвратимые потому какие-то огрехи, как у любого начала. Отсюда понятная ГЛАВНАЯ беда молодого марксизма – только черновой набросок его основ … 1. Закон соответствия без количественного выражения в виде формулы, даже без ясных мер производительных сил и производственных отношений. При каком именно уровне производительных сил должны назреть коммунистические производственные отношения? 2. Отсутствие единой модели хотя бы классовых формаций, по которой можно было определить историческое место современного Классикам капитализма, прикинуть сроки объективного финала капитализма и т. д.; с тем правильно подходить к изучаемым явлениям капитализма, его перспективам. Условия для построения общей модели классовых формаций на материале докапиталистических создали только марксисты-историки XX века, особенно советские. 3. Печальная частность в отношении классового общества – отсутствие единого взгляда достаточной конкретности на классы и их борьбу. Производственный подход требует признания, что каждой формации свойственны именно ее классы, которые ведут борьбу между собой внутри формации. А сменяются формации в результате борьбы классов стыкующихся формаций. Две формы борьбы при межформационных переходах могут переплетаться (буржуазия заигрывет с феодально-зависимыми, а феодалы – с пролетариатом; и пр.), но результат один – все старые классы уничтожаются (могут сохраняться термины, сословные игры и т. д.), утверждаются новые, начинающие борьбу между собой. Для всех классовых формаций обязательны: эксплуататоры собственники разных отраслей (и сословий, поскольку они есть); эксплуататоры не собственники (чиновники, управляющие); эксплуатируемые собственники (типа разноотраслевой мелкой буржуазии капитализма); эксплуатируемые не (с оговорками) собственники. Первые и последние представляют основные классы. Классовые статусы могут пересекаться (служащие собственники и пр.). Типичны переходные состояния (недоэспроприированная мелкая буржуазия и т. д.) И есть разные деклассированные люмпены (люмпен-буржуазия и т. п.). 4. Неясности представлений о коммунизме, отчасти еще философских и поэтических. Из выше сказанного следует ЦЕНТРАЛЬНАЯ беда молодого марксизма – детская болезнь левизны, особенно у молодых Классиков, когда они вырабатывали свои перманентные представления. Даже в Англии в 40е годы XIX только завершался первый капиталистический переворот перехода от раннего капитализма к классическому (зрелая его фаза – 50е-60е годы XIX века). До коммунизма естественно – больше полформации. Нет понимания этого, но есть революционная страсть молодых Гуманистов. Потому неверное приложение в целом верной, но не совершенной, общей теории к интерпретации фактов … Признание капитализма ведущих стран XIX века естественным кануном естественного коммунизма. С тем понимание первых экономических кризисов симптомами перерастания производительными силами капитализма. С тем принятие неверной модальности исторической миссии революционно (по молодости, по еще родовым мукам становления) ТОГДА заявившего о себе классического, “промышленного” пролетариата, объективно тред-юнионистского. С тем признание европейской Революции 1848 года началом Мировой (с ее перманентными звеньями в отсталых странах). С годами детская болезнь прошла (например, Маркс и Энгельс выступили “ликвидаторами” Союза коммунистов после Революции 1848 года), но многие ее наработки остались. С позиций актуальной исчерпанности капитализма Маркс создавал КАПИТАЛ и т. д. Но приходило и понимание, что пролетариат надо ГОТОВИТЬ Интернационалами, Партиями, что реалии тогдашнего капитализма могут обеспечить только свержение его господства – для превращения его в коммунизм нужен ПЕРИОД диктатуры пролетариата (не только?). И пр. Фактически же Первые классики выходили на концепцию опережающей естество, перманентной революции без буксира назревшей коммунистической. Их ошибки не были абсолютными. От середины капитализма до коммунизма не так далеко, можно “доплыть против ветра” при соответствующей “политической оснастке корабля, науке кораблевождения и соответствующей команде”. А “команда” – последний в истории основной трудящийся класс, объективно наиболее близкий труженикам коммунизма, с объективными прокоммунистическими потенциями. Дело за тем, чтоб убедить его “плыть не по ветру” тред-юнионистской стихии, научить “морскому делу”. Ошибка Классиков в необходимом помогла выявить возможное. Ленин успешно продолжил дело Первых классиков. А практика XX показала естественную не дозрелость развитых стран до коммунизма (на чем играли оппортунисты) и возможности марксизма двигать общество против его естества. Особые возможности даже раннего марксизма – против более слабого капитализма отсталых стран, а на буксире социализма – и стран докапиталистических. Но для закрепления первоначального успеха у марксизма не хватило потенций (в том числе гениев, крайне желательных при тогдашнем уровне марксизма). Итог социалистического рывка XX века – “крах социализма”, кризис мирового коммунистического движения, смутное время марксизма. А капитализм развитых стран тем временем дозревает до коммунизма. На рубеже тысячелетий уверенно можно констатировать революционную ситуацию.
          Реальный социализм некоторые серьезные авторы считают государственным капитализмом, оголтелые пропагандисты – феодализмом, рабовладельческим строем, иногда “азиатским”, даже порождением дьявола и еще черт знает чем. Среди тех, кто принимает социализм XX века коммунизмом в том или ином виде (ранней фазой и пр.), показательны три направления. Левые консерваторы считают его несомненным ранним коммунизмом, с еще имевшимися отдельными недостатками, иногда оправдывают массовые репрессии и т. п. как необходимые и даже благие. Правые реакционеры тоже, но на свой манер, понимают реальный социализм именно коммунизмом, который принципиально лучше быть не может никак, смакуют его негативы как неизбежные и взваливают вину за них на марксизм, его Классиков. “Позолоченная середина” критически настроена к данному социализму, но признает его каким-то коммунизмом, только очень несовершенным, а долгожданное совершенство ищет только в высших фазах коммунизма, но отчасти (элементы, тенденции) и в рамках капитализма развитых стран. Для позднего капитализма это отчасти оправдано, как нащупывание генезиса коммунизма, но имеют место и искания, идущие от Бернштейна в рамках еще перезрелой фазы классического этапа. Все три направления профанируют марксизм в той или иной форме и степени. Я постарался показать, что рассмотренная статья – в русле третьего направления. Характерно, что наследие Маркса Бузгалин анализирует, поминая неопределенных левых, но практически не вспоминая Ленина. Я считаю, что то и другое по отдельности неверным; а вместе – неверным вдвое или в квадрате.
          Классический марксизм, согласно марксизму Классиков, тоже нуждается в развитии. Стороны именно развития идеологии – гибкий догматизм в одном, мягкий ревизионизм в другом. В силу наивности, циничного расчета и т. д. развитие часто подменяется фактическим отбрасыванием под прикрытием или библиезацией Наследия с благочестивым истолкованием Канона по своему вкусу и социальному заказу (лихая экзегеза теологов и пр.). Марксизм особенно после “краха социализма” и перед грядущей Революцией нуждается в быстром развитии; к сожалению – без Классиков. Неизбежны ошибки и начетничество не классиков, совмещения того и другого в конкретных поисках. К истине можно придти только через сравнения исканий, через взаимную критику. Сравнение двух исканий через критику одного с позиций другого предложено выше.