Антикосмополитизм и альтеркосмополитизм

                                     АНТИКОСМОПОЛИТИЗМ И АЛЬТЕРКОСМОПОЛИТИЗМ
              К статье А. В. Бузгалина ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ XXI ВЕКА (АЛЬТЕРНАТИВЫ 104).
          “Сегодняшний мир в целом, и Россия в частности, пронизаны очень глубоким противоречием.” – Мир и любой его регион всегда пронизаны противоречиями. В плане любых таких противоречий для марксистов особенно важно: понимать (внутри)формационное место ведущих стран мира (в решающей мере задающих мировую эпоху) и каждого конкретного региона. Мое МНЕНИЕ: в ведущих странах мира сейчас – агония (позднего) капитализма, канун (раннего) коммунизма (счет, максимум, на десятилетия), в РФ – необычный переход от не до конца оформившегося перезрелого (по Ленину) капитализма к позднему, типа перехода в самых развитых странах середины XX века, но со спецификой ведущей послесоциалистической страны современности.
           “С одной стороны, глобальная гегемония капитала порождает ТОТАЛЬНЫЙ КОСМОПОЛИТИЗМ. ... В последние годы усиливается вторая сторона этого противоречия – НАЦИОНАЛИЗМ”. – Глобальна гегемония капитала не монолитного, всегда раздираемого противоречиями между капиталистами разных стран и внутри стран. Противоречия всегда рождают тот или иной национализм (“защита национальных интересов” США и пр.). Для каждой страны значение имеет значение (внутри)формационная ситуация. А объективная капиталистическая глобализация при всех ее противоречиях – объективно подготовка внутри капитализма мировой интеграции грядущего коммунизма без наций и потому, т. с., альтерглобального, космополитичного. 
          О терминах не спорят – договариваются. В советской традиции термин НАЦИОНАЛИЗМ фиксирует негативное отношение к другим нациям (странам), ПАТРИОТИЗМ – позитивное к своей нации (стране), ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ – позитивное ко всем нациям (странам), космополитизм – негативное ко всем нациям (странам). Картину особенно с национализмом и патриотизмом осложняют квазикосмополитичные смены своих стран (наций), с тем национализма и патриотизма, и пр. Негативные и позитивные отношения – самых широких спектров. Никаких отношений в плане наций, стран не будет при (зрелом) коммунизме за отсутствием в крайне разнообразном обществе (каждый человек – почти как современная нация) наций, политически выделенных стран. Фактически лучше отношения между людьми при коммунизме выражает термин ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ (позитивное отношение ко всем нациям – значит ко всем людям), формально – космополитизм (отсутствие в составе слова следов национального в будущем анахронизма при нейтральном акценте в современных языках древнегреческих корней). За неимением широко распространенного для соответствующих отношений коммунизма термина, ЗДЕСЬ используется условный громоздкий термин АЛЬТЕРКОСМОПОЛИТИЗМ (отдаленное соотнесение термину АЛЬТЕРГЛОБАЛИЗМ).
           “... вторая сторона ведет нас из мира тотальной гегемонии капитала ... в феодальную эпоху ...”. Глобальный капитал – сторона ПОЗДНЕГО КАПИТАЛИЗМА, потому поминание ФЕОДАЛИЗМА (даже ПОЗДНЕГО) – нелепость с формационных позиций марксизма (Бузгалин, Колганов и др. вообще в последнее время мудрят с формационной концепцией советских историков, развивших наметки Классиков). Каким бы мракобесием не щеголял нацизм, нацистская диктатура – реакционная попытка сохранить в рамках Формации перезрелый (далеко послефеодальный) капитализм в развитых странах, предотвратить “социализированный” поздний капитализм. Сейчас в самых развитых странах реакция пытается предотвратить грядущую смену (позднего) капитализма (ранним) коммунизмом, перемежая крайнюю демагогию особенно в развитых странах с грубой реакцией больше в зависимых отсталых, феодальных в том числе. В любых капиталистических странах любая внутриформационная реакция может выступать в любых формах (бандеровских, например). Нынешний режим в РФ, во-1, все еще нахраписто антисоциалистический, во-2 – это самая точная формационная аналогия реакционным режимам капитализма перед переходом к его позднему этапу (это режим одиозный нацистский в Германии, затем Франции и др.; это умеренные межвоенные режимы линчевателей-республиканцев США и мюнхенцев-консерваторов в Англии). Потому в РФ режим смакует досоциалистическое (а оно, в основном, феодальное) прошлое, потому режим достаточно авторитарный. И это в русле мировой эпохи предкоммунистическй реакции. Но ВСЯ эта реакция именно к возрождению феодализма отношение имеет, больше, платоническое.
          “... иерархическая система власти ... опирающаяся на формальную общность людей ...” ПО СУТИ – система власти любого классового общества. “Эту формальную общность проще всего задать при помощи националистического лозунга ...”, что естественно преломляет национальное построение кассового общества. Общее национальное построение выступает в разных формах. Например, “Пирамида власти может использовать для своего формального единства лозунг “великой державы””, типично с одной “великой нацией”, хоть в Древнем Египте, хоть в нацистской Германии и пр.
          В мире предкоммунистической (в формационном смысле) реакции “... налицо внешняя дилемма. Либо феодально-капиталистическая система (если это не совокупность доминирующих ФОРМАЦИОННО капиталистических и маргинальных ФОРМАЦИОННО феодальных стран, то непонятный ФОРМАЦИОННЫЙ гибрид – А. М.) ... Либо космополитизм (явление НЕ формационное – А. М.) ...”. Путанность терминов типично отражает путанность понятий, понимания. Реальная НЕ внешняя дилемма: агонизирующего позднего капитализма и на его буксире всего глобализированного докоммунистического общества – и надвигающегося общества коммунистического, которое утвердится в ходе канонических коммунистических революций (в самых развитых странах) либо через социализм (в странах не самых развитых капиталистических, как попытка в России  с 1917 года и пр.) и путь социалистической ориентации (как попытки в Монголии с 1921 года и затем других докапиталистических странах). 
           “Но есть и другие формы, другие альтернативы”. Главная реальная альтернатива: цепляться за классовый строй – или субъектно ускорить и оптимизировать наступление необходимого коммунизма. В еще классовом обществе моментом предвосхищения коммунизма является коммунистический интернационализм, главный предшественник альтеркосмополитизма в коммунизме.
                                                                               *     *     *
          Начальный марксизм, естественно, имел недоработки. В том числе Классики, предложив формационную концепцию истории, неизбежно допускали ошибки в каких-то конкретных темах. Главное – они сочли современный им классический капитализм развитых стран финалом формации, естественным кануном коммунизма. С тем они сочли естественным могильщиком капитализма его органичный эксплуатируемый класс, разработали теорию пролетарской революции, диктатуры пролетариата. И XX век как-то практически подтвердил теоретические разработки Классиков. Но сейчас остается только констатировать, что именно коммунистических революций так и не было в самых развитых капиталистических странах век после Октября. А ведь согласно основам марксизма, новая формация устанавливается, когда старую перерастают новые производительные силы, задающие новые производственные отношения, преломляющиеся в новых социальных силах, свергающих старый строй. Пролетариат – на всем протяжении Формации; не результат перерастания ее производительными силами. Не могло быть коммунистической революции в России 1917 года (только вышедшей из феодализма), особенно без буксира коммунизма. Реалии социализма XX века, в том числе его всегда капиталистические производительные силы, причем всегда далеко не самые развитые, говорят против того, чтобы считать его хотя бы ранним коммунизмом. Этого не могли знать Классики, этого не хотели понимать после Классиков их формальные преемники. Но реалии “социализированного” позднего капитализма и крах реального социализма вынуждают именно марксистов (антимарксистам цепляться за ошибки марксистов выгодно) многое переосмыслить в Наследии.
           Особенно советские историки разработали темы поздних этапов формаций, которые (хорошо изученные: позднее рабовладение Поздней Римской империи IV-VI века; поздний феодализм с XV века в Западной Европе, с 1861 года в России), во-1, характеризуются “социализацией строя” (наделение рабов пекулием, “собственным имуществом”; раскрепощение), во-2, некоторым предвосхищением социальных отношений последующих формаций; в-3, свержением следующими формациями именно предвосхищающих их поздних этапов. Все это (предполагаемо и последнее) относится и к “социализированному” позднему капитализму самых развитых стран. Между именно “социализированным” (поздним) капитализмом и (ранним) коммунизмом нет больше этапов – только каноническая коммунистическая революция. Но между реальным социализмом и коммунистической революцией оказались еще буржуазные контрреволюции, капитализм (не только поздний).
          Капитализм отличается, среди прочего, историческим соседством с коммунизмом. И как поздние этапы классовых формаций в чем-то предвосхищают формации следующие, так и капитализм в чем-то предвосхищает послеклассовый строй. В том числе трудящиеся капитализма – тружеников коммунизма (во всяком случае, больше, чем трудящиеся докапиталистических формаций). Потому пролетариат, не являясь естественным ниспровергателем капитализма (такой ниспровергатель появляется в самом финале капиталистической формации, есть основания считать, что сейчас), объективно имеет потенции стать им искусственно – и искусственно довести общество до исторического соседа капитализма раньше естественного развития. С другой стороны – устойчивое развитие социального знания несколько формаций где-то в середине капиталистической (с какой-то мерой вероятности) вывело на возникновение марксизма, уже науки в достаточной мере, чтоб начать искусственное движение к коммунизму при условии внесения ее извне в пролетариат. Не действительность, но возможность успешного такого движения показал социализм XX века.
          Осмысливая реалии социализма XX века, можно обрисовать идеал социалистического развития к РАННЕМУ коммунизму задолго до канонической коммунистической революции. В классовом обществе, наряду с борьбой классов старых и новых формаций на их историческом стыках, существует борьба эксплуатируемых и эксплуататоров внутри каждой формации, как регулятор общественных отношений такой формации (например – естественного, тред-юнионистского пролетариата и буржуазии). Такая внутриформационная борьба сдержит момент борьбы эксплуатируемых против эксплуататорского общества вообще (эгалитарные ереси, учения и колонии утопистов, радикальные течения в революциях и пр.). ЕСЛИ в естественно тред-юнионистский пролетариат субъектно извне внести науку марксизма – появляется возможность развернуть естественную пролетарскую борьбу поперек истории (внутри формации) в субъектную борьбу вдоль истории (опережающе естество в направлении коммунизма). Это лучше делать на буксире уже победившего коммунизма, но возможно даже в отдельно взятой отсталой стране, если ее зрелый пролетариат увлечет за собой остальных трудящихся. Тогда побеждает социалистическая (НЕ каноническая коммунистическая) революция, начинается социализм (НЕ ранний коммунизм). Это прокоммунистический в идеале строй на базе капиталистических производительных сил, естественно ВСЕГДА требующих капиталистических производственных отношений, что ВСЕГДА чревато. Если субъектного фактора хватает на социалистическую революцию, но не хватает затем на социалистическую эволюцию, то ВЕРОЯТНОСТНЫЙ процесс прерывается буржуазной контрреволюцией (ее пресечения – в Венгрии 1956 года, Чехословакии 1968; но “крах социализма” в 80х-90х). Не капитализм на базе капиталистических производительных сил даже в идеале вынуждает сохранение КЛАССОВ (но не эксплуатируемых и не эксплуататорских), рынка (но твердо и научно регулируемого), надстройки (но НЕ совсем государство, партия еще более нового типа) и т. д. Если этот идеал значимо не выдерживается – социализм ломает вектор движения к коммунизму и скатывается в капитализм. От реального СОЦИАЛИЗМА (почти всегда на базе производительных сил раннего и классического капитализма) нужно ЧЕТКО отличать “социализированный” КАПИТАЛИЗМ (типично на базе производительных сил его позднего этапа). Сравнивая социализм и любой капитализм, нужно учитывать их уровни развития производительных сил и более тяжелые условия борьбы противоположных Систем для всегда более слабой.
           История докапитализма знает примеры совместного выступления эксплуатируемых разных стран, этносов. Но только классический пролетариат дозрел до настоящего интернационализма (Интернационалы, стачки солидарности с зарубежными братьями по классу, движение “Руки прочь от Советской России” и пр.). Как глобализация мира капитализмом (примерно с Великих географических открытий) подготавливает интеграцию человечества коммунизмом, так интернационализм пролетариата предвосхищает альтеркосмополитизм будущего. Но между капиталистической глобализацией и коммунистической интеграцией, между интернационализмом и альтеркосмополитизмом – качественные различия, преломляемые в коммунистической революции с предвосхищающим коммунизм социализмом XX века.
                                                                        *     *     *
          Дальше раздел своей статьи Бузгалин посвящает разным аспектам интернационализма трудящихся, коммунистов, противопоставляя его национализму буржуазии, нацистов. А затем предлагает “... посмотреть на то, что делал КОММУНИСТИЧЕСКИЙ ИНТЕРНАЦИОНАЛ”.
          После рассмотрения некоторых моментов Коминтерна Бузгалин пишет: “Коминтерн стал организацией, которая направила мир ... Не по пути всеобщего подчинения Европы фашизму ... а по пути где-то социал-демократии, в стиле социального рыночного хозяйства, где-то коммунистического созидания, которого не было в полной мере даже в СССР”. Я понимаю ситуацию существенно иначе.
           В 20е годы перезрелый классический капитализм развитых стран себя исчерпал, в них началась умеренная (в рамках межвоенного мирового просперити) реакция сохранения перезрелого капитализма от  его трансформации “в стиле социального рыночного хозяйства” позднего капитализма (межвоенные республиканцы в США и консерваторы в Англии, послесоциал-демократические правительства в Германии, режим Франции после Народного Фронта и др.). Великая депрессия 30х взорвала (перезрелый) классический капитализм системы ведущих стран, в Германии, затем во Франции и др. реакция приняла оголтелый нацистский характер. Но в несколько более развитых США и послемюнхенской Англии реакция была остановлена, к власти пришли силы, без социал-демократической определенности нацеленные на “социальное рыночное хозяйство”. Они возглавили буржуазную составляющую Антигитлеровской коалиции, разгромившей нацистскую реакцию, что открыло дорогу “социализированному” позднему капитализму во всех развитых странах. Несколько ранее “коммунистическое созидание” в СССР надломилось, с 30х годов началась скрытая эволюция в направлении капитализма, что не могло не сказаться на Коминтерне. Но строй СССР оставался еще как-то социалистическим (и даже как-то развивался), Коминтерн – коммунистическим. Потому СССР и мировое коммунистическое движение стали главным врагом главной тогда капиталистической, нацистской реакции, главным ее могильщиком. И коммунисты стали союзниками социал-демократов в борьбе с нацистской реакцией, но не в их стараниях спасти капитализм путем его “социализации”.
           “Вопрос о том, почему Коминтерн ушел в прошлое, кто в этом виноват и что стало следствием этого – этот вопрос ... не имеет однозначного ответа. ... Но ... еще до до 1943 года было репрессировано большинство лидеров Коминтерна, а сама организация поставлена под контроль даже не ВКП(б), а НКВД”. Ленинский Коминтерн прекратил существование, как и ленинский СССР, до 1943 года. Но и сталинистский СССР пережил сталинистский Коминтерн только на десять лет (да и то потому, что Сталин не умер на несколько лет раньше). В обоих случаях сталинистская эпоха, изжив эпоху ленинскую, объективно изживала и себя, в обоих случаях объективно нужны были новые формы. После Сталина началась Оттепель; и еще при Сталине начались сложности в еще едином коммунистическом движении, Коминтерн никогда не был воссоздан, ни в каком виде.
           “Советский Союз пошел по пути ... отчасти социализма, соединяя полуфеодальную националистическую державно-шовинистическую идею ... и идею коммунистического освобождения и интернационализма”. Немарксистская эклектика, преломляющая общее легкомыслие Бузгалина в плане формаций. В Советском Союзе до конца был отчасти (про)коммунизм (потому для его свержения понадобилась выразительная буржуазная социальная КОНТРреволюция – НЕ буржуазная антифеодальная революция) на базе капиталистических производительных сил (потому переходный  строй в любом случае по определению трудно и сложно соединял (про)коммунистическое и капиталистическое в меняющихся пропорциях и формах). Значимое соединение идей разных формаций без их опоры в базисе – невозможно. А соединение в базисе именно феодального и (про)коммунистического – это СЛИШКОМ трудно и сложно при реально возможном субъектном факторе БЕЗ БУКСИРА коммунизма, хотя бы очень развитого социализма. Нации в строгом марксистом понимании – продукт капитализма, не феодализма; национализма в широком смысле хватает и при капитализме (в узком – он явление именно капитализма), как и шовинизма в любом смысле; державность была и до феодализма. Во всех отношениях при характеристике социализма нет нужды эмоционально, не научно апеллировать к феодализму.
           “... Либеральные системы Европы сдались Гитлеру ...”. Суть в том, что классическая буржуазия Европы (как-то либеральная даже при перезрелом классическом капитализме) испугавшись “красной опасности” при назревшем переходе к позднему капитализму, отчасти поломавшись (либеральная, все-таки), ПРИЗВАЛА Гитлера, ПОСТАВИЛА его у власти для сохранения не привычными методами привычного перезрелого капитализма. Формы были разные в Германии с 1933 года, Франции и др. с 1940 – суть от этого не меняется. “Противостоял фашизму прежде всего ...” блок СССР и коммунистического движения, лишь затем повернувшие уже к позднему капитализму США и Англия, буржуазное Движение сопротивления развитых стран.
                                                                     *     *     *
            “... если мы не предложим миру идею социального освобождения (то ли в ее мягких формах – социализации капитализма, то ли в ее последовательной форме – форме движения к коммунизму) ... У нас будет национализм, мир врагов и главное – внутри страны реакционный режим ... Получится ситуация, когда главный враг нашей страны – наше правительство ...”. Идея социального освобождения в общей форме движения к коммунизму предложена и как-то реализовывалась Классиками. МЫ должны наполнить Идею обновленным конкретным содержанием, выходить на ее полную и окончательную реализацию. “Социализация капитализма” для сохранения формации – конечная цель домарксистских социалистов, ревизионистов с Бернштейна, поздних капиталистов с Рузвельта. Марксистами для только ее быть не нужно. Для марксистов она – субъектно корректируемая марксистами естественная ступень перманентной эволюции в направлении коммунистической революции, если раньше не получается социалистическая, социализм. А Бузгалин изъясняется неясно. То ли он допускает как равно возможные альтернативы истории: и мягкую социализация капитализма через ее вечное движение без конечной цели по Бернштейну и т. д. – и в последовательной форме движения к конечной цели в духе Классиков (тогда как эта дилемма с точки зрения формационной концепции?). То ли мягкая социализация капитализма – только одна из ступенек перманентного движения классового общества к конечной цели, не предвиденная Классиками. Так или иначе; предложим или нет МЫ Идею – на пути к социализму, коммунизму будут национализм и мир прочих буржуазных врагов, которых придется ломать (желательно поумнее, помягче) при Революции. На пути РФ естественно пока еще к позднему капитализму “наше правительство” – уже враг (как межвоенные республиканцы в США и нацистский режим в Европе) страны, точнее, ее населения, трудящегося в первую очередь. Если дело дойдет до канонической коммунистической революции (без ранее социалистической) – формационно финальное буржуазное правительство (даже социалдемократизированной КПРФ) будет реакционным, врагом марксистов, идущих за ними масс. 
           “Патриотизм с интернационализмом диалектически един”. Интернационалист любит и уважает ВСЕ нации, свою, соответственно, В ТОМ ЧИСЛЕ. Он по возможности готов сражаться за счастье любой нации, но чаще ему целесообразней патриотически сражаться за счастье в первую очередь своей (не надо сложно добираться до далекой страны, неумело действовать в стране незнакомой и пр.). И если моя страна в ряду других несет зло людям мира – мне, интернационалисту, лучше патриотически сражаться с мировым злом в моей стране (по резонам и названным). Марксисты сражаются за счастье коммунистическое, против зла эксплуататорского общества – сражаться за интегрированный коммунизм они должны как интернационалисты, против национальной розни пока существующих наций (поддерживая право наций на самоопределение, когда до коммунизма еще далеко).
          “... во время Первой Мировой войны ... Ленин не выступал за поражение России, он выступал за поражение царского правительства”. Нужно понимать конкретику ... Марксисты были уверены в предстоящей Мировой революции (если не с началом, то с ядром в самых развитых странах, якобы дозревших до коммунизма, буксира для стран отсталых). А НАЧИНАТЬ МИРОВУЮ революцию ради трудящихся ВСЕХ наций (России, в том числе) резонно в тех странах, которые раньше других дозрели хоть до естественного, хоть до субъектного свержения капитализма, которые могут НАЧАТЬ уничтожение мирового капитализма раньше всех. Из ТАКИХ расчетов и реальностей ситуации ВСЕ марксисты мира, идущие за ними трудящиеся, должны были желать поражения в первую очередь буржуазному режиму России. Дем-прохвсты или просто малограмотные обыватели сейчас подают дело так, что большевики сдали Россию Германии. На самом деле большевики отбросили вынужденный, похабный Брестский мир сразу, как это ожидаемое стало возможным; в первую очередь разгромил НАЦИСТСКУЮ Германию возникший благодаря Брестской передышке СССР; с тем страны, “отданные империалистической Германии” (обвинение ленинцев леваками) и часть Германии стали социалистическими и в результате “малой мировой революции 40х годов” на буксире СССР. СССР, а не ФРГ, стал постоянным членом Совета безопасности ООН и ее учредителем. А пока тема Мировой революции марксистами, Бузгалиным не рассматривается, в этой ситуации ПРОСТО ссылаться на Ленина в другой ситуации не корректно.
           “ПОДЛИННЫЙ ПАТРИОТИЗМ ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ НАЦИОНАЛИЗМА ТЕМ, ЧТО ОН СОЦИАЛЕН и КОММУНИСТИЧЕСКИ ОРИЕНТИРОВАН”. Если патриотизм – любовь к своей нации, то есть больше к ее большинству, то есть трудящимся, то, естественно, он социален по определению и по науке марксистов коммунистически ориентирован. Но термин ПАТРИОТИЗМ стал популярен у БУРЖУАЗНЫХ активистов Великой Французской революции, годы бывших в немалой степени интернационалистами (ОБНИМИТЕСЬ, МИЛЛИОНЫ!). Четкое разделение понятий патриотизма и национализма сформулировал империалист Клемансо. И т. д. СОЦИАЛЬНОСТЬ (не социалистичность) капитализма сейчас вполне признается буржуазией, никак коммунистически не ориентированной. Канун коммунизма выводит на коммунистический альтеркосмополитизм (это понятие и явление под любым названием), которому предшествуют, но не тождественны пролетарский интернационализм при капитализме и советский патриотизм при социализме.
           “В условиях современной России ... национализм возрождается в формах даже не буржуазных, а поздне-феодальных ...” продолжает формационно путать Бузгалин. Он имеет в виду национализм позднефеодальной (с 1861 по 1905 год) России, национализм (в феодализме вообще крайне условный) которой под воздействием развитых стран уже принимал буржуазные, все более империалистические формы? – “... исключением в данном случае является борьба за гуманистически и социально-ориентированное развитие страны, но это ... уже ... патриотизм ... “. Обе цитаты вместе путано отражают реалии реакционного режима перезрелого капитализма РФ и перспективу установления позднего, “социализированного” по внутриформационному статусу, для РФ еще прогрессивного. Но ситуационная реакционность одной ступени капитализма и пока прогрессивность другой не означает исключительную обязательность национализма первой и исключительную обязательность буржуазного патриотизма второй, тем более в современном глобальном мире, размывающем четкости формационной истории отдельных стран. – “... последовательные националисты всегда мягко относятся к фашистам ...”. Антикоммунист Черчилль именно из-за своего последовательного национализма не примкнул по-мюнхенски к антикоммунистам враждебной страны, а возглавил борьбу Англии с нацистами (английскими тоже), которая расчистила дорогу социально-ориентированной политике лейбористов. Националист де Голь, мешавший коммунистам и социалистам “социализировать” Францию, был антинацистом. И др. 
          “... патриотизм качественно отличен от национализма, ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ КАЧЕСТВЕННО ОТЛИЧЕН ОТ КОСМОПОЛИТИЗМА ...”. Бузгалин здесь не конкретизирует (внутри)формационный, классовый характер перечисленных измов, до этого принимая патриотизм “хорошего” капитализма против национализма “плохого”. Все четыре Изма, как буржуазные, качественно едины формационно, по разному различны при “плохих” и “хороших” режимах, но всегда качественно отличны от коммунистического альтеркосмополитизма и его предшественников – коммунистического интернационализма СОЗНАТЕЛЬНЫХ трудящихся и социалистического патриотизма. Бузгалин касается здесь социальной основы только одного Изма, последнего, “... который на практике оказывается конформистской поддержкой глобального капитала и частью либеральной идеологии”. А другие Измы в этом плане?
           “Тем важнее быть ПАТРИОТАМИ-ИНТЕРНАЦИОНАЛИСАМИ” из-за того, что космополитизм является таким нехорошим, заканчивает статью Бузгалин. Марксистам, идущим за ним массам важно всегда быть внутри капитализма патриотами-интернационалистами, отличными от буржуазных в любом случае, в том числе и из-за наличия всех буржуазных Измов.
                                                                        *    *     *
           Бузгалин, как многие, старается быть последовательным марксистом, но тоже вынужден как-то без ссылок на Классиков рассматривать реалии после них. Камни преткновения для него и других – прежде всего не предвиденные Классиками субъектный реальный социализм (в идеале предкоммунистический и прокоммунистический по определению, как длительное явление на базе производительных сил раннего и классического капитализма по минимуму без буксира коммунизма), и естественный поздний капитализм (исторически предкоммунистический, потому как-то прокоммунистический, “социализированный” на базе высших докоммунистических производительных сил). С этими камнями преткновения связаны блуждания в “трех соснах” после Классиков (двух названных и раннем коммунизме). Разбираемые Бузгалиным Измы он неясно соотносит с “хорошим” и “плохим” капитализмом, с “не слишком хорошим” реальным социализмом, без четкого определения формационной, классовой сути Измов, с тем анализ отчасти подменяет эмоциями. Какие-то соответствия Измам, даже интернационализму, были в классовом обществе до капитализма; термин КОСМОПОЛИТИЗМ – из Античности. В капитализме эти Измы получили итоговый (но не застывший, не монолитный) вид, в том числе космополитизм; а интернационализм эксплуатируемых заявил о себе по-настоящему впервые. 
           Марксизм изначально классовой солидарности даже жестко конкурирующей буржуазии разных стран противопоставил пролетарский интернационализм: ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!  Полагая объективную назрелость коммунизма еще в объективно классическом капитализме, с тем приняв естественную внутриформационную борьбу пролетариата за объективно нацеленную на свержение капитализма и субъектно действуя в этом направлении, Классики создали концепцию Мировой революции – свержения уже достаточно глобализованного капитализма совместными усилиями  пролетариата развитых стран и на его буксире трудящимися стран отсталых. Уже Союз Коммунистов был как-то интернациональным. А потом были Интернационалы, другие формы международной борьбы пролетариата. В XX веке дело пошло с большими отклонениями от прогнозов Классиков, но пролетариат вполне выступил интернациональной силой  еще при “мировой революции” 40х годов XX века, особенно в Европе. С синхронным социальным переворотом в развитых странах капитализма, установившим поздний, “социализированный” этап Формации, на смену классическому пролетариату с его боевым задором пришел поздний, с тем начались брожения в традиционном коммунистическом движении. С синхронным возникновением системы стран реального (не идеального) социализма обозначилась такая неприятность, как конфликты между социалистическими странами. Идущий от Классиков классический коммунистический интернационализм переживал усиливающийся кризис, вылившийся в “крах” в связи с “крахом социализма” и мирового коммунистического движения. “Король (старый) умер”.
          “Да здравствует король (новый)”. Поздний этап капитализма необходимо выводит на канонические коммунистические революции. При всех негативах “краха социализма”, он отчасти погасил инерцию негативов марксизма после Классиков. Со всем этим устоявшим марксистам нужно по-новому подходить к движению к конечной цели. Нужно четко осознать актуальность именно коммунистических революций в развитых странах, их отличия от былых и меньше от грядущих социалистических, их естественную историческую миссию субъектно устранить (“социализированный” поздний) капитализм (и разделение человечества на нации). С перспективой этого Буксира и осмыслением опыта социализма XX века нужно более субъектно готовить социалистические революции в неразвитых капиталистических странах и путь социалистической ориентации в странах докапиталистических. Нужно максимально свести все названные революции в достаточно единую Мировую. Прежде всего, нужно четко установить и понять новые социальные силы самого конца (позднего) капитализма, естественно призванные свергнуть капитализм (именно поздний), помочь им скорее понять себя, свою историческую миссию. И снова извне внести марксизм в пролетариат – ПОЗДНИЙ – чтоб он не стал вандейской силой в духе формационно феодального крестьянства Великой Французской революции (массовой базой которой было новое крестьянство, формационно формирующееся буржуазное). Новые общественные силы самого конца старой формации еще до ее свержения обретают новое сознание, новые интересы, новую идеологию, новую культуру (Просвещение перед Великой Французской революцией и т. п.). Уже задолго до коммунистических революций такое новое своеобразно подготовлено марксизмом, левыми творцами в капитализме, социалистической культурой. Это все должно быть сохранено и развито. Но неизбежны и новые моменты.
               В коммунизме не будет разделения общества на классы, нации и пр. В этническом плане это будет великое разнообразие отдельных людей и их разных свободных объединений, в том числе по увлечениям этническим прошлым (русские составляющие имени Дар Ветер и пр.). С тем вопрос о вызревающем еще до победы коммунизма альтеркосмополитизме. Проблему непролетарских новых революционных сил поставили “новые левые”, их не (к сожалению) марксистские теоретики типа Маркузе. На марксистское решение проблемы выходят Бузгалин (разные работы), более предметно И. Д. Котляров (“Зародыши будущего социально-экономического устройства в современном мире” в КОММУНИСТЕ ЛЕНИНГРАДА 126, в Интернете) и др. Но значимые даже наметки поиска подвижек к альтеркосмополитизу (под любыми названиями) мне неизвестны. Вопроса об альтеркосмополитизме космополитизм реакции агонизирующего капитализма касается по формуле Маркса: разложение последнего освободило элементы первого. Ниже предлагаются только отдельные моменты темы. 
            В вавилонском столпотворении под название США типично в рамках непрерывно формирующейся американской нации стихийное сохранение этнических групп, отдельных иммигрантов, помнящих свое иноземное происхождение, как-то сохраняющих свое этническое своеобразие, связи с покинутыми родинами. А в СССР была политика (не идеальная; реальная, т. с.) целенаправленного создания новой этнической общности – советского народа, с сохранением и развитием в нем наследия прежних этносов. Реальность этой общности особенно продемонстрировала Победа в Великой Отечественной войне, ее не идеальность – нынешний развал на плохо ладящие “нации”. Первый блин комом (как и вообще социализм XX века). Но значимей явления последнего времени. Все больше людей достаточно свободно перемещаются по миру, переселяются в другие страны, не порывая со своими нациями. Это далеко не всегда прогрессивные люди. Предшественниками их являлись завоеватели, ломающие этнические границы; нищие колонизаторы, стремящиеся построить свое счастье не в борьбе с порядками на родине, а за счет экспроприируемых и уничтожаемых индейцев и т. д. за океаном; и пр. Не заслуживают уважения многие граждане РФ, по тем же причинам уезжающие в США, Израиль  и т. д., обычно более молодые, оставляющие старших близких, родственников (и могилы предков), с тем давая аргументацию за ужатие пенсионеров (доля которых, видите ли, слишком велика для госбюджета); и т. д. Тем не менее, и эта публика – явление, в не малой степени существующее на базе производительных сил, перерастающих (поздний) капитализм (растущие транспортные возможности “космополитизма”, постоянная информационная связь с близкими людьми в любой части планеты и т. д.). Генезис нового уклада в рамках старого общества всегда неоднороден, реакционное и революционное может переплетаться и персонально. Некоторые эмигранты, например, поддерживают, БЕССМЕРТНЫЙ ПОЛК, не желают националистической розни США и РФ; и пр. Задача марксистов субъектно ускорить естественную консолидацию революционного в массах для сплочения их в силу, устанавливающую новый строй, альтеркосмополитичный, в том числе. Это не может быть просто продолжением пролетарского интернационализма и советского патриотизма (совместного, ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОГО патриотизма разных этносов), но должно опираться на их традиции, опыт.